Прыг-скок-кувырок, или Мысли о свадьбе

Как он может оставаться спокойным? Один бог знает, что я отчубучила и что его мать, может, уже видела.

– Чего ж удивляться, что я твоей маме не очень-то глянулась, – делаю вывод я.

– Не-а, не принимай это близко к сердцу, – утешает меня Дрю. – Мэйдлин Эллис родилась с занозой в заднице.

– Это правда, что было, то было, – согласился Картер. – И мои любят тебя, так что перестань.

Несколько минут спустя приехали Лиз, Джим и мой Папаня, познакомившись с родителями Картера, они направились прямо к нашей маленькой компании.

– Так, поскольку ты все еще жива, могу предположить, что либо мама Картера еще не читала свою страничку в «Фейсбуке», либо у нее и вправду отличное чувство юмора, – со смехом говорит Лиз.

От, боже ж мой. Опять! Нет, рассылаю приглашения новым друзьям.

– Меня в таком состоянии даже и не очень-то близко нельзя подпускать к «Фейсбуку». Народ, что с вами стряслось? – воплю я громким шепотом, чтоб мой истеричный вопль не долетел до слуха родителей Картера, сидящих за столом возле кухни и в данный момент разъясняющих Гэвину, для чего нужен каждый столовый прибор и как укладывать салфетку на колено.

О, Иисусе. Какие у них манеры! Они умеют себя вести, и они все такие правильные, и знают, какой вилкой следует пользоваться, а я вчера ночью вывалила на их страничку в «Фейсбуке» кучу ругани.

– Ребят, вы, когда вчера в загул отправились, ее к интернету близко подпускали? Джим-то должен был получше знать. Сколько раз она таскала твой мобильник и влезала на твою страницу в «Фейсбуке», чтобы поведать всем, как тебе нравится объедать пьяненьких шлюх? – спрашивает, посмеиваясь, Папаня.

– Джордж, я бы на вашем месте не смеялся. Помнится мне, она как-то сменила ваш статус, написав: «Может мне кто-нибудь сказать, что означает синеватое выделение из члена с запахом яичного салата?» – напоминает ему Джим.

– Так кто эту гадину подпустил к телефону? – задает вопрос мой отец.

Чувствуете, какая любовь? Чувствуете? Ощущение почти такое, будто у меня ногти на пальцах ног вырывают.

– Ну, поначалу-то мы соображали, что надо забрать у нее смартфон для ее же собственной безопасности и безопасности окружающих. Но, когда она лепила трафарет «Плеваки – те же макаки»[32] на фотки всех до единого родичей Картера в своем фотоальбоме, тут уж стало слишком забавно, чтоб на том останавливаться, – смеется Дрю.

От, едрена-печь.

Смутно припоминаю: пока в четвертой забегаловке Картер покупал в баре бутылку вина, я рассказала всем историю, как его кузина Кэти сделала одному парню в колледже минет и захлебнулась его молофьей. Эту самую историю она сама мне поведала несколько дней назад, приняв мое приглашение задружиться в Сети, и взяла с меня слово хранить это в тайне. Да, понимаю: сведения очень личного характера, чтоб делиться ими с человеком едва знакомым, но мы ж в «Фейсбуке» очень быстро сходимся, и что я могла сказать? Могла бы предложить: если я раскрою кому бы то ни было ее глубокую, темную тайну, то пусть она мне голову обреет наголо.

Дважды едрена-печь.

– Мне, надеюсь, не придется слушать связанную с этим историю про мою кузину, или как? – спрашивает Картер, а я по-журавлиному кручу шеей, чтобы увидеть, что за гримаса у него на лице.

– Наверное, нет, – лепечу я и вновь перевожу взгляд на Лиз: – Отдай мой телефон. Ну! – требую я, протягивая к ней руку.

Ну конечно же, именно сегодня сдох аккумулятор моего мобильника, а зарядку, мать ее, я оставила дома.

Лиз вынимает из сумочки свой айфон и шлепает его в мою раскрытую ладонь. Я ввожу его в дело быстрее, чем жирдяй-карапуз расправляется с куском торта, быстренько щелкаю по иконке «Фейсбука» и вхожу в свой аккаунт.

– Мать твою, едрена-печь, – шепчу я, когда символ-глобусик вверху экрана уведомляет, что у меня шестьдесят пять новых сообщений.

Лиз становится рядом и заглядывает мне через плечо.

– А‑а, не дрейфь. Большая часть – это попросту твои ответы на собственные посты с моего аккаунта. Вчера ночью, что и говорить, ты себя здорово нахваливала.

Это никак не улучшает моего самочувствия. Перехожу на страничку Кэти и щелкаю на один из двух ее фотоальбомов. Быстренько проглядываю картинки и не нахожу ни одной обидной подписи. Может, я уже удалила их.

Как же. А еще эльфы, может быть, засрут денежками газон у моего дома.

– Не тот фотоальбом, – замечает Дрю, который тоже обходит меня сзади, чтоб можно было заглядывать через другое мое плечо. – Фотоальбом, что тебе нужен, называется «Миссионерская поездка в Иерусалим». Да-да, совершенно точно: я только что произнес «миссионерская» безо всяких смехуечков.

Я проваливаюсь прямо в ад.