Прыгун

— Знаешь, как много интересного складировано в человеческой голове? — спросил Мануа, прикрыв глаза. — Если иметь туда доступ, самая глупая голова покажется планетой. Мироздание чьих-то мечтаний, планов, амбиций, фантазий, представлений и иного мысленного мусора, в котором увлекательно копаться. Хотя встречаешь и жуткие вещи. Ты даже не представляешь, что порой я вижу и слышу. И она… Иногда в ужасе я кричу: «Бедные люди, как же вы несчастны, вы даже не можете контролировать собственные головы!» — Родик вновь ощутил дежавю. — Бывает, создается ощущение, что голова — существо, отдельное от прочего тела. от сердца. души. чего там еще. А порой выкапываются разумные вещи. Такая вот психоархеология.

«...не против был бы я чужие головы читать, как книги...»

— Любопытно. — Родик закурил тоже, сочувственно постреливая правым глазом в сторону Нирксаны. Теперь в комнате курили все, включая некоего Луция. — Так что за теория?

«...с другой стороны, я в ужасе от собственной головы… нелегко, наверное, проникать в великое множество их...»

«...главное — не сливаться с ними, всегда помнить, что ты — ухо постороннее в липкой паутине чьего-то частного хаоса...»

— Знаешь, почему раньше предпочитали уничтожать всю семью неприятеля? Чуть ли не весь клан, весь род — еще раньше? — Мануа прищурил глаз. — По той причине, что душа отца вернется в его сыновьях и она захочет отомстить. А мать, что всегда заодно с отцом, вернется в ее девочках, которые тоже будут испытывать ненависть и жаждать поквитаться. Одни и те же люди возвращаются вновь и вновь, их эмоции не меняются. Соль человеческого бессмертия в этом. Так человек продлевает свою жизнь, перерождаясь в собственных детях. Пока ты жив, их разумение в некоторой степени автономно. Оно копит силы, чтобы после твоей смерти принять мощный энергетический посыл отца… или матери… если дочь. Происходит все неосознанно, как для отца, так и для ребенка. Он уверен, что живет собственную жизнь, полагая, что его «я», то, как он чувствует себя, — это и есть «он». А на самом деле из поколения в поколение «я» — одно и то же.

— А если несколько детей? — резонно заметил прыгун.

«...что может быть интереснее теорий, которые невозможно доказать...»

«...поверь хоть на минуту, и все докажется само собой...»

— Слыхал про многоликого Януса? — осклабился Мануа. — Примерно то же самое. Одно «я» во множестве лиц, множество сынов и дочерей древнего тебя. Но, конечно, сильнее всего такое «я» развито в старших детях, младшие более автономны. Но тем не менее отцовское эхо живет в каждом из них, шепчет, что делать, куда стремиться и зачем. Чем меньше становится старших детей, тем сильнее общий дух растет в младших. Догоняешь?

— Догоняю, — сказал самоубийца.

«…ты рассказываешь это для меня или для нее?..»

«...черствая сучка слышала это сто раз...»

— И что же ты догоняешь? — Мануа въедливо копошился взглядом в области лица прыгуна. — Что именно?

Пауза, точно комар, завилась над головами.

— Наверное, ты уже знаешь ответ.

«...поменьше вопросов, побольше рассказа...»

«...я так и думал...»

— И он неверный в корне. Мораль такова: Господь создал человека по своему подобию. Не только внешне, а вообще. Человек очень силен, можно пытаться убить его, но он всегда возвращается. Он множится, не позволяя врагу уничтожить свое «я», которое является ответами его на вопросы самому себе: кто, как, зачем и почему. Человека становится все больше, переиграть это воспроизводство, эту магию перерождения невозможно или очень трудно. Глобальных «я» на весь мир — миллионов пять, остальные — система выживания человека, его неуязвимость, его бессмертие… — Целитель выглядел безумным.

— И мы — далекие звенья цепи? — усомнился Родик. — Не слишком ли скучно? Быть системой выживания, пусть и глобальной?

«...придумал бы ты теорию повеселее, чем эта венозная скука.»

— Все еще хитрее, — улыбнулся Мануа. — Ты ощущаешь себя внутри своей оболочки, где-то там сидит твое «я». Другого ты не знаешь, потому что «я» отца автономно от твоего «я». Ты не ведаешь, что идешь его стопами. Так же как и он не ведает и при смерти спокойно продолжает жить внутри тебя. А ты уверен, что ты — это просто ты. Процесс бесконечен, необратим. Ты не знаешь своего места в цепи, ты отвлечен напрочь от многочисленных «я». Ты знаешь только свое «я», глобальное тебе неведомо. Невольно ты осуществляешь общие задачи. И на подсознательном уровне осознаешь лишь, что в любом случае ты — часть мира в его целостности, и поэтому тебе не скучно. Ты переживаешь другую цепь — замечательных событий, разнообразной роскоши минут. Ты в упоении, у тебя немеют пальцы от того, как тебе хорошо жить. Можно привыкнуть к этому «хорошо», перестать его замечать, но оно всегда есть. Догоняешь?

— Ты прочитал мои мысли, — сообразил самоубийца.

«…программируешь меня, хитрый бес?..»

«…тычу пальцем в то, что ты не хочешь увидеть, хотя и слышишь хрустальный хруст процессов под слепыми ногами...»