Прыжок через быка. Двойник-антипод героя в литературе и кино. Опыт фантастического расследования

Запах сирени, и детство, и дождь на балконе,
Скоро обедать, и Тютчев с пятном на странице…
Жизнь перешла через холм – и на западном склоне
Вспять оглянуться впервые уже не боится.

Шины как пахнут отцовского велосипеда

Слышит душа и сквозь толщу земли прозревает…
Прыгает в прыгалки девочка – дочка соседа…
Бабочка смятая из-под сачка вылетает…

Небо в сияющих лужах и мачта из спички…

Я не люблю бледнолицых, я друг краснокожих…
Сосны шумят… Возвращается к счастью
                                                               привычка —
Нужно лишь вспомнить, на что это было похоже…

* * *

В воздухе, забытом на перроне,
Как окурок пахнущем, сухом,
В золотой заоблачной короне,
В тишине над письменным столом,

На песке нагретом возле моря —

То есть в детстве – вдруг родился звук,
И ни с кем не ссорясь и не споря,
Как кузнечик, выпрыгнул из рук.

* * *

Двадцать первый век еще страшнее,
Только почему-то не больнее
Ощущаешь эту страшноту…

Оттого, что он ненастоящий —

Как дельфин, на берегу лежащий.
Этот век – как кислый вкус во рту.

Покарябай кожу у дельфина —

Как картон она. И вот картина:
Афродита вышла из воды.

Ну признайся, это невозможно…

Подойди, притронься осторожно —
Никого. Лишь пустота и ты.

* * *

Облако тяжелое, резное
Над ковром, сплетенным из травы.
Небо голубое, неживое.
Чуть позвякивает жесть листвы.

Продолжая жесткую картину,

Взгляд стальной отметим у реки.
Ветер упирает иглы в спину,
Пляшут солнца злые огоньки.

Человек, бряцающий кимвалом,

В этой инсталляции живет.
Через ветви смотрит, как в забрало.
Только тем и мягок, что умрет.

* * *

Колеблющаяся занавеска,
Комода темная громада.
Кузнечики стрекочут резко,
Их слышно хорошо из сада.

А на веранде светит солнце,

Луч косо падает на стену.
Стучат в квадратные оконца
Деревьев локти и колена.

А от калитки по тропинке

Идет ко мне навстречу мама.
И рамка на старинном снимке
Мне кажется дверною рамой.

* * *

В неземном изгибе занавески
Вы меня заройте после смерти,
Я сегодня получил повестку
Долгожданную в пустом конверте.

Так прощай же, вечный детский садик,

Узкий шкафчик, мир, пропахший супом,
Солнышко, как маршал на параде,
Салютующее людям-трупам.

В детстве можно лечь спиной на санки

И, поскрипывая, въехать в небо…
Жизнь есть смерть, а именно буханка
Съеденного на морозе хлеба.

* * *

Я проведу рукой
По рощице за рекой,
По темнеющим небесам,
По шелковым волосам,
По величавой горе,
И по шершавой коре,
И по простым словам,
Что не сказал я вам…

* * *