Прыжок ягуара

Однако еще до того как покинуть поляну с тайником, Дюбуа задумался о вечном. Да, именно о вечном. Ведь в жизни может случиться всякое – вдруг он умрет как бедняга Роджер Уэллс? У него нет детей, нет родственников и наследников, но пусть хотя бы другой моряк или путешественник, занесенный судьбой на этот злосчастный остров унаследует его тайну. Это во-первых. А во-вторых, нельзя полагаться на собственную память. Короче, он решил нарисовать план того места, где хранятся сокровища. Правда, рисовать было нечем и не на чем. Тогда Жорж просто-напросто воспользовался обратной стороной своего медальона. Прежде всего, он нацарапал острием ножа координаты острова, пока еще помнил их. А под ними начертил план острова и обозначил путь, как от берега добраться до места, где над «могильной» плитой прибит череп несчастного Роджера Уэллса.

Глава 7.

Стражники втолкнули дона Диего де Сабио в просторный кабинет. Здесь царил полумрак, поскольку солнечный свет сюда не проникал, но, по сравнению с темнотой камеры, освещение показалось дону Диего достаточно ярким. В свете чадящего на стене тусклого факела он сразу разглядел грузную фигуру человека с квадратным лицом, которое украшали маленькие сверлящие глаза, массивный волевой подбородок и уродливый, словно перебитый в драке, нос. На голове хозяина кабинета красовалась тонзура, а одет он был в пурпурную сутану священнослужителя очень высокого ранга. От одного только вида этого человека неприятный холодок, предвестник страха, дрожью пробежал по всем внутренностям дона Диего. Но ему удалось довольно скоро справиться с эмоциями. Просто он никак не мог привыкнуть к тому обстоятельству, что с некоторых пор ни один палач не может причинить ему никакого вреда. Хозяин кабинета отпустил стражу, помолчал, просматривая какие-то документы, словно не обращая внимания на введенного узника, потом резко перевел на него взгляд и начал допрос:

– Дон Диего де Сабио! Известно ли вам, в каком преступлении вас обвиняют?

Дон Диего, справившись с волнением, в свою очередь с достоинством выдержал паузу и вместо ответа спросил:

– Интересно, чем я заслужил такую высокую честь, что меня допрашивает сам его преосвященство Томмасо де Торквемада?

– Это писать? – обратился к инквизитору писарь, писавший протокол стоя у конторки, освещенной одинокой свечой.

– Нет! – раздраженно прикрикнул на него Торквемада, но тут же взял себя в руки и вкрадчивым тоном напомнил допрашиваемому: – Здесь вопросы задаю я, дон Диего де Сабио. Итак?

– Меня можно обвинить в любом преступлении. Например, в том, что я могу победить чуму, или в том, что могу научить человека летать, или в том, что могу написать ваш портрет с завязанными глазами.

– Очень интересно. И как вы полагаете, если Богу угодно покарать некий город чумой, не идете ли вы вразрез с Его волей, избавляя жителей от болезни?

– Я полагаю, что болезни на людей насылает не Бог, а дьявол.

– Поосторожнее с такими высказываниями, сеньор де Сабио. Уже за одно это я могу отправить вас на дыбу.

– Вы можете даже отправить меня на костер. Но меня это совершенно не пугает.

– Вы считаете, сеньор де Сабио, что вам снова удастся избежать аутодафе как в прошлый раз, когда вы как последний трус бежали из следственной камеры?

– Почему же как трус? Мне показалось, что мой побег был достаточно дерзок.

– Послушайте, дон Диего, а вы вообще верите в Бога?

– Конечно. Я даже разговариваю с ним.

– Вы сумасшедший, сеньор де Сабио. Не хотите ли вы сказать, что вы ближе к Господу, чем папа римский?

– Смотря к которому. У каждого свой Бог.

– Не богохульствуйте, сеньор де Сабио! Бог один, и это есть неоспоримый факт! То, что вы сказали – больше чем ересь. Костер давно плачет по вам, и я бы отправил вас в ад прямо сейчас, немедленно! Если бы королева не захотела лично побеседовать с вами.

– Королева? О чем же, интересно? Тоже о постулатах веры?

– Ее величество сама решает, какую выбрать тему для разговора. Сейчас вас отведут в камеру и принесут чистую одежду. Когда королеве будет угодно встретиться с вами, за вами придут. Со своей стороны советую запрятать подальше свою дерзость и вести себя более учтиво.

– Не беспокойтесь, ваше преосвященство. Смею вас уверить, что дон Диего де Сабио умеет беседовать с дамами.

– На всякий случай я буду присутствовать при вашей беседе, дабы оградить уши королевы от дьявольской ереси, если она вдруг сорвется с вашего языка.

– Слово, как говорится, не воробей. Уж если и сорвется…

Глава инквизиции прервал слова пленника, хлопнув три раза в ладоши. Явились стражники, надели на дона Диего наручники, сведя руки за его спиной и отвели его в камеру.

***

– Позвольте вас предостеречь, ваше величество, это неправильный ход, – заметил Торквемада, наблюдавший за игрой в шахматы между королевой Изабеллой Кастильской и доном Диего де Сабио.

– Позвольте мне обойтись без советов, ваше преосвященство. Я хочу сделать ход королевой.

– Ферзем, вы хотели сказать, ваше величество? – поправил дон Диего.

– Нет, сеньор де Сабио. Я сказала правильно. Эта фигура называется королевой*.