Прыжок леопарда

За последние пять или шесть лет небольшая деревенька, ютившаяся возле стен замка, перестроилась , разрослась и превратилась в небольшой, но уютно спланированный бург. Вокруг него каменщики уже заканчивали возводить небольшую, но достаточно прочную стену, снабженную двумя маленькими надвратными башенками и мини-барбаканом.

Местное население, жившее раньше в деревеньке возле замка, было отселено в новое место, специально отстроенное Сугерием. Эта красивая, аккуратная и живописная деревенька стояла в двух лье от замка, чуть ниже по течению реки. Пять водяных мельниц, шумно плеща своими колесами по водной глади, исправно перемалывали зерно, привозимое из соседних и даже отдаленных селений, превращая его в отборную муку.

Все жители этого селения считались вольноотпущенниками, обязанными королю целой серией оброков и повинностей, что было несколько обременительно, но, тем не менее, стало способствовать развитию торговли и ремесел. Ведь сам вкус свободы, с каким бы горьковатым привкусом он ни был, в одночасье превращает и облагораживает человека, как бы раскрывая ему глаза на мир, окружающий его, но до поры до времени скрытый за пеленой рабства.

Не прошло и пары лет, как на окраине деревни были отстроены четыре больших кузницы, занимавшихся изготовлением и ремонтом кольчуг местного производства. И хотя их качество, прежде всего из-за неважного качества местного железа, значительно уступало немецким или итальянским образцам, они считались вполне сносными для экипировки арбалетчиков и остальных вспомогательных отрядов.

– Живописная деревенька… – Оливье весело присвистнул, поравнявшись с конем Филиппа де Леви, – я даже и в мыслях не мог подумать, что у нас, во Франции, может вырасти такое чудо!..

Филипп прервал свои раздумья, рассеянно посмотрел на оруженосца:

– О чем это ты, Оливье?.. – Оруженосец сообразил, что невольно отвлек своего сеньора от каких-то мыслей, виновато пожал плечами и повторил сказанное. – Естественно, если бы и у нас были такие средства и, прежде всего, возможность даровать волю вилланам и сервам, мой отец, долгие ему лета, да и я, несомненно, сделали бы то же самое…

– Ну, так испросите такую милость у его величества!.. – не сдержался оруженосец, вызвав своим резким заявлением крайнее удивление у Филиппа. – Вам, ей Богу, не помешало бы заполучить нечто подобное! – Он показал пальцем на водяные мельницы и кузницы.

– Это верно… – грустно вздохнул рыцарь. – Но, к сожалению, у меня нет такого же умного советника, как монсеньор аббат Сен-Дени…

– Зато, мессир Филипп, у вас есть верные и преданные слуги! – Оливье изобразил на своем лице ангельское выражение.

– Ах ты, прохвост! – Засмеялся рыцарь. – Если сам себя не похвалишь, то и день прожить не сможешь!

– Напраслину возводите, сеньор… – смущенно закатил глаза Оливье. – Ой! А вон и патруль к нам едет!.. – Он приподнялся на стременах и показал пальцем в сторону деревни, откуда выехали пять всадников.

Филипп протянул к нему руку и сказал:

– Шлем…– Оливье протянул ему шлем. Филипп надел на голову кольчужный хауберк, расправил складки и надел шлем. – Труби! – Оливье извлек из чехла боевой рог и трижды протрубил. – Разворачивай пеннон!..

Над небольшим отрядом взвилось ярко-желтое квадратное знамя с тремя черными стропилами. Концы пеннона украшали три треугольных хвоста: символ того, что предводитель отряда равен графу. Филипп был благодарен отцу и, прежде всего, королю Людовику, даровавшему такое исключительную для простого рыцаря, привилегию.

Патруль подъехал ближе и замедлил ход, из его рядов выехал воин в полном вооружении и кольчуге, который поднял вверх копье, украшенное синим королевским значком, и крикнул:

– Соблаговолите назвать ваше имя и цель приезда!..

Филипп кивнул головой, Оливье выехал вперед и, поравнявшись с командиром патруля, громко произнес:

– Его милость Филипп де Леви, сеньор де Сент-Ном, следует к монсеньору Сугерию по срочному вызову его величества наихристианнейшего короля франков Людовика! С мессиром де Леви следуют воины его копья и обоз!..

Воин учтиво поклонился и ответил:

– Мы ожидаем вас, мессир де Леви! Добро пожаловать в дистрикт замка Монкруа! Я, шевалье Жан де Романкур, состою на службе его величества!..

Филипп махнул рукой, приказывая отряду продолжить движение, подъехал к рыцарю и, протянув руку, произнес:

– Очень рад знакомству, мессир де Романкур…

Патруль развернулся и, следуя впереди отряда, поехал к замку. Жан поравнял свою лошадь с Филиппом, пожал руку и ответил:

– Мне довелось служить с вашим великим родителем, мессир Филипп…

Тот удивленно взглянул на воина. Жану, от силы, было чуть больше двадцати пяти лет:

– Признаться, я не ожидал встретить шевалье, служившего вместе с моим отцом. Он, долгие ему лета, вот уже шесть лет, как принял постриг и оставил суету мирской жизни…

Жан покачал головой, соглашаясь со словами рыцаря, несколько виновато улыбнулся и ответил:

– Я был совсем еще юным, когда ваш отец прибыл, кстати, в Монкруа и забрал всех нас на выручку его величеству, блокированному под Бремюлем…