Прыжок над пропастью

Оливер вынул из багажника чемодан Веры, достал ключ от дома из обычного места – под цветочным горшком – и отпер входную дверь. Он перешагнул через порог, выключил охранную сигнализацию и включил свет.

– Ух ты! – воскликнула Вера, легко ступая по плиткам холла. – Как красиво!

– Да, – согласился Оливер. В «Эмпни-Нэйри-Фарм» он провел немало мирных выходных с Джерри и его последней пассией; они гуляли, катались на велосипедах, играли в теннис, валялись у бассейна, жарили мясо на решетке. Этот дом был единственным местом на свете, которое Оливер мог бы назвать любимым. Можно прожить здесь целую неделю и никого не встретить, разве что уборщицу да садовника, которые приходили по вторникам, и смотрителя бассейна, который являлся когда вздумается. Иногда на поле выезжал какой-нибудь трактор, который обрабатывал землю. Даже почтальон не нарушал уединения «Эмпни-Нэйри-Фарм»; по договоренности с владельцем почту для Джерри оставляли в абонентском ящике в деревне. Сюда ведет только одна дорога, по которой они приехали. Через поля и с другой стороны пробраться в усадьбу можно лишь на тракторе.

Вы здесь в безопасности, Вера Рансом, – ты и Алек. Сейчас здесь для вас самое безопасное место на свете.

97

Шон, сынишка Хью Кейвена, в последнее время взял привычку во всем подражать отцу. Когда Хью вместо корнфлекса стал есть на завтрак пшеничные хлопья, Шон тоже перешел на них. Отец брал два куска хлеба, и Шон тоже. Папа посыпал хлопья сахаром, потом наливал в тарелку молоко – Шон поступал также. Потом, поскольку отец читал газету, Шон стал читать свой комикс «Бино», попивая апельсиновый сок также, «по-взрослому», как отец пил свой кофе; он выложил перед собой на стол игрушечный мобильник, как папа клал настоящий.

Частный сыщик любил читать раздел светской хроники. Он убеждал себя, что это нужно для дела: ему необходимо быть в курсе всех событий; никогда не знаешь, кому понадобятся твои услуги, за кем его попросят следить. Но, по правде говоря, мир богатых и знаменитых одновременно привлекал его и вызывал отвращение.

Вот почему он каждое утро первым делом открывал колонку светской хроники Найджела Демпстера в «Дейли мейл».

Сегодня, невыспавшийся, но довольный после «Вудстока», он развернул газету. В голове по-прежнему звучал «Пурпурный туман» Джимми Хендрикса. Он лениво читал «репортаж номера» о греческом судовладельце, который предложил принцу Уэльскому арендовать у него яхту на время летнего отпуска. Вдруг его внимание приковал заголовок внизу страницы: