Прыжок за грань

В углу кладовки обнаружилась добротная дубовая лестница, приставленная к квадратному проему в потолке. Удерживая автомат одной рукой, парень осторожно стал взбираться наверх. Уже наполовину оказавшись на чердаке, вдруг услышал в доме топот и хриплое нечеловеческое дыхание. Затем раздались выстрелы из дробовика и холодящий кровь вопль какого-то зверя. Егор буквально свалился вниз и, выглянув в коридор, застыл на месте. Напротив входа в комнату, где находился напарник, стоял весь переливающийся, как будто облитый водой, громадный монстр. Длинными ручищами с острыми когтями он держался за грудь, в которую вошли два заряда картечи. Щупальца вокруг рта торчали как лепестки фантастического цветка. В пасти животного блестели желтые острые зубы. Рычащий мутант согнул ноги в коленях, готовясь к прыжку. Старый подряд всадил в зверя оставшиеся четыре заряда, но тот лишь сделал шаг назад и опять приготовился к нападению. Кровь из ран монстра забрызгала весь дверной проем, но обильного кровотечения не наблюдалось. Раны как будто зарастали на глазах.

Егор дрожащими руками поднял АК, целясь в шею чудовища. Тут оно заметило присутствие еще одного человека и повернуло голову. Пули вгрызлись в тело монстра. Рев мощной глотки захлебнулся от длинной очереди. Зверь упал на колени, держась одной конечностью за косяк двери. Автомат умолк, выплюнув последние запасы магазина, а растерявшийся Егор давил на спусковой крючок и не мог понять, почему оружие перестало стрелять. Мутант одним уцелевшим глазом смотрел на человека и пытался вдохнуть воздух пробитым горлом. В груди у него булькало, как в сливном бачке унитаза.

В проеме показался ствол винтовки. «Немка» задергалась, выстрелы превратили голову заваливающегося набок монстра в бесформенное кровавое месиво.

Егор вышел из оцепенения. Его трясло, словно одинокий листок на холодном осеннем ветру. Завораживающее зрелище не давало отвести объятые ужасом глаза. Магазин категорически отказывался вставляться в паз, отчего к парализующему чувству страха прибавилась завладевшая разумом паника.

Выстрелы смолкли, и тут же раздался долгожданный щелчок фиксатора. Непослушная рука с трудом передернула затвор. С нарастающим криком, грохотом автомата и вылетающими пулями из Егора хлынуло все, что мешало спокойному восприятию действительности Зоны. Те качества человека, которые заставляют переживать, страдать, чувствовать вину за содеянное. Его душа черствела, расставаясь со своей частью под названием ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ. Тело, охваченное ощущением пустоты, замерло с последним выстрелом, до боли напряглось и нехотя стало оттаивать, наливаясь тяжестью свинцовой усталости. Взгляд сфокусировался на подрагивающих щупальцах зверя, затем безразлично скользнул по всему телу трупа.

Монстр лежал, раскинув конечности, с подогнутыми коленями. Грязно-красная кровь рекой растекалась по полу коридора. Зловонный запах из развороченного брюха мутанта расползался по дому и, смешиваясь с пороховыми газами, создавал такой оригинальный букет, что у Егора начало резать глаза, и выступили слезы. Создавалось такое впечатление, что трупу уже несколько дней. Если бы не сквозняк, гулявший по комнатам из-за отсутствия остекления, вслед за завтраком, казалось, пришлось бы расстаться с самим желудком.

Сталкеры перезарядили оружие и, морщась, подошли к порождению Зоны, не отводя в сторону стволы автоматов.

– Готов! – констатировал Старый.

– Ни хрена себе ватрушка! – выдохнул Егор, только сейчас заметив, как дрожат колени.

– Эта «ватрушка» за минуту высасывает из человека всю жидкость вместе с кровью до капли, ломая перед этим позвоночник как спичку. И имя ему – мимикрим. Давай заканчивать здесь, пока не пожаловали родственники этой зверюги, – поставил точку в разговоре Старый и вернулся к остывающему трупу снайпера у окна гостиной.

Егор еще с минуту смотрел на могучее тело монстра, затем на ватных ногах отправился на чердак. Когда, согнувшись, чтобы не задеть головой стропила, он приблизился к лежащему на боку наемнику, то понял, что тот еще жив. Руки в перчатках держались за правую часть груди, сквозь пальцы проступала кровь. Лицо человека было мертвецки-серого цвета. Глаза подернулись мутной пеленой.

– Старый, иди сюда! Он живой! – крикнул Егор.

Потирая ушибленное в спешке о лестницу колено, сталкер подошел к наемнику и присел на корточки перед умирающим.

– Ба, да это же Молот – правая рука Черного, – всплеснул руками Старый.

– Чтоб ты издох! – прошептал наемник. – Шеф с тебя живого шкуру сдерет.

– Это вряд ли, ведь правая рука у него уже отсохла, – схохмил сталкер.

– И гаденыша твоего по частям продаст, – скривился от боли Молот.

– Ну-ка, с этого места поподробнее! – заинтересовался сталкер.

– Ты что, новости не читаешь? – прикусил губу раненый, а затем выгнулся, захрипел, дернулся пару раз, и его руки медленно сползли с раны.

Ветеран закрыл покойнику глаза и принялся рыться по карманам. Три КПК, детектор, магазины к АК – все побросал в рюкзак Молота, и они спустились вниз, прихватив оружие мертвеца.