Прыжок за грань

Неожиданно из-за стройных ног девицы вынырнуло искаженное смешной гримасой лицо Гектара и громко проревело продолжение песни прапорщика:

– Чтоб он сдох, паразит, утонув в болоте!

От неожиданности, Егор вздрогнул и проснулся. Стояла духота. Холодный пот выступил на лбу, в горле пересохло. Страшно хотелось курить. Он посмотрел на КПК – половина четвертого. «Все равно не усну», – подумал Лысенко и, осторожно поднявшись, чтобы не разбудить товарища, направился на улицу, заложив сигарету за ухо.

Глава 7 Ловля на живца

Сивоконь спал безмятежным сном. За все время после произошедшего инцидента с побегом он практически не отдыхал. Сомов как с цепи сорвался. По его приказу повторно зачистили Пятихатки, на Могильнике провели небывалых размахов боевую операцию. Трупы двенадцати сталкеров и тридцати двух бандитов сложили рядами, сфотографировали, затем сожгли из огнеметов.

Приезжал генерал из штаба Объединенной Группировки, нахваливал действия полковника и обещал высокую правительственную награду образцовому командиру. Правда, за эти несколько дней демобилизовались девять бойцов и один офицер, направившись домой в закрытых гробах. Но о такой мелочи штабная крыса даже и не вспомнила. Под шумок, естественно, списалось немереное количество амуниции, оружия и боеприпасов, что, по всей видимости, и явилось причиной этой суеты.

Накануне вечером прапорщик даже не стал ужинать, а сразу после возвращения из рейда по Могильнику упал на кровать и мгновенно отключился. Благо, полковник не затребовал личного отчета за последний день.

О беглецах никаких известий пока не поступало. Наверное, Зона прибрала их к рукам, тихо и незаметно. Такой расклад устраивал всех, включая Сивоконя.

Словно грохот небесной колесницы, на тумбочке, прямо возле уха громко храпящего прапорщика, разразился дребезжанием телефон. Этот аппарат параллельно соединялся с командирским и имел выход на «межгород».

Сивоконь, проснувшись, вздрогнул от неожиданности и резко сел в кровати. Сердце предательски кольнуло острой болью. «Не хватало загнуться от инфаркта перед долгожданным выходом в отставку», – испугался прапорщик. Телефон тем временем продолжал разрываться, указывая на городской вызов. Прапорщик помассировал левую половину груди, сорвал трубку и раскрыл рот, чтобы привычно «дакнуть»…

– Какого хрена сразу не отвечаешь?! – проорал Сомов на другом конце провода. – Собирайся пулей, бери дежурную группу немедленного реагирования и дуй с ней к летунам! На всех парах неситесь в район железнодорожного узла у завода! Черный должен тебе скинуть точку и вкратце обрисовать ситуацию! Там объявились наши беглецы! Брать только живьем! Хотя бы одного! К шести чтобы были на месте! Все артефакты – лично мне в руки! Выполняй, немедленно!..

В трубке запикали частые гудки отбоя. Сивоконь продолжал сидеть с открытым ртом, тупо уставившись на мигающее двоеточие между цифрами табло электронных часов, стоящих возле телефона. «Пятнадцать минут шестого! Этот жирный урод совсем свихнулся? – проснулся, наконец, прапорщик. – За сорок пять минут оказаться в середине Зоны?! Бред!»

Из остального, что проверещал полковник, Сивоконь понял смысл лишь первого и последнего возгласов. «Какие артефакты? На фига живьем? Что за ситуация?» – недоумевал он. Как же ему хотелось послать все к чертовой матери, откинуться на подушку и снова уснуть. Между тем руки уже заканчивали шнуровать второй ботинок и потянулись к телефону, чтобы позвонить в дежурку. До того въелась в его нутро воинская дисциплина, что тело давно выполняло приказ, а мозг еще только размышлял над его смыслом.

Сообщение от Черного пришло, уже когда прапорщик клацал зубами в «уазике» на разбитой дороге к военному аэродрому. Вникнув в суть задачи, Сивоконь повернулся в салон «таблетки» и вкратце объяснил старшему группы детали предстоящей операции. Тот почесал гладковыбритый подбородок, блеснул золотой «фиксой» и с сомнением спросил:

– А пепловцы по нам не шарахнут?

– Маловероятно, что они будут ждать появления вертолета. Не дрейфь, прапор! Все пройдет как по маслу! Главное – стрелять по ногам. Если до смерти попортим товар, нас полкан лично загрызет! Доведи до бойцов…

Прапорщика перебил вздрогнувший коммуникатор. Оказалось – пришел ежедневный гороскоп. Василий по возможности прислушивался к советам астрологов, когда попал на службу в часть по охране Рубежа – настолько впечатлили его всякие необычности, присущие этим местам. Рыбам, к которым принадлежал Сивоконь, сегодня категорически возбранялось пользоваться услугами авиаперевозчиков. «Под любым предлогом откажитесь от полета», – гласил прогноз. Внезапно из памяти всплыло лицо покойной бабули, когда она не пускала внука покататься на самолете. Снова закололо сердце. Нахлынула вспышка паники.

– Ты чего, Вася? – забеспокоился старший группы, увидев, как посинели губы на бледном лице сослуживца.

– Мотор чего-то барахлит… – прохрипел Сивоконь с одышкой.

* * *

Бар непривычно пустовал, лишь Сучок клевал носом за стойкой перед чашкой холодного кофе.