Пржевальский

Подняв глаза, Пржевальский увидел, что потолка в фанзе вовсе нет. Вместо него были накиданы жерди, на которых висели: кукуруза, оставленная на семена, старая обувь, шкуры, одежда и прочая дрянь, а в углу болтались чахлые соболиные шкурки. Вонь в фанзе стояла жуткая. «Как же здесь спать? – подумал Пржевальский, – нет, надо б ночевать на свежем воздухе!»

Жуя мясо, Ягунов спросил у проводника:

– Чунь, чем занимаются манзы и кто они?

А Пржевальский перевёл ответ проводника:

– Манзы это беглые или ссыльные китайцы из Маньчжурии, которые прижились в Приморье без семей. У них целое хозяйство, они нанимают работников, сеют просо, держат скотину. А некоторые выращивают женьшень и везут на продажу в Китай или Корею. Фунт корня дикорастущего женьшеня в Китае стоит до 50000 франков. Богатые манзы отправляют своих работников на побережье Японского моря, где те моют золото, добывают морскую капусту или трепангов. Это очень выгодные занятия.

– Почему же такой нелюдимый этот манза?

– Бессемейная жизнь отражается на характере манзы. Видишь, он всем недовольный, и сидит как истукан.

– Я слышал, что на эти золотые прииски нагрянули бандиты, так называемые хунхузы, – заметил Пржевальский и увидел, как проводник смутился и спрятал свои раскосые глаза.

– Так они грабят только богатых купцов и манз, – пробормотал проводник Чунь и вдруг осёкся …

В фанзу с воплями вбежали китайцы:

– Где этот разбойник Чунь-Ху? Да, да, тот, который прибыл с русскими? Он хунхуз «красная борода»!

– Хунхузы напали на селение и чуть не угнали весь скот, еле отбились, – кричали другие. – А их главарь уплыл на лодке. Мы преследовали его, но попали под выстрелы этих русских. Так, где Чунь-Ху?

Пржевальский переглянулся со своими спутниками.

– Он был с нами и вдруг исчез, – удивился Пржевальский. – Неужели Чунь преступник? А мы его наняли в проводники.

Манза вскочил со своего места и закричал:

– Догнать негодяя и повесить!

Вскоре прибежали китайцы и доложили, что хунхуз убежал по реке и украл лодку.

– Пороть всех, – кричал манза. – Нещадно!

Глава 7. Сбор растений

Чуть забрезжило, а Пржевальский уже на ногах. Ему не терпелось разыскать загадочные растения, растущие повсюду.

– Подъём! – разбудил он своих спутников. – Пора в путь!

Расплатившись с манзой, путешественники отправились вниз по реке Суйфун к морю. Казаки гребли и ругались:

– Жадный манза, утром не покормил, так мы голодными и отправились.

А Пржевальский расхохотался и велел причалить к берегу:

– Разводите костёр, а мы с Ягуновым пока постреляем дичь. Может, найдём неведомые растения и «жар-птицу» для чучела.

Неспешно перекусив, Пржевальский с Ягуновым пешком отправились по берегу. Они собирали травы, а казаки на лодке плыли по реке за учёными и удивлялись трудолюбию Пржевальского.

– Наш барин не знает усталости, – говорили они. – Теперя он собирает травы, ловит насекомых, даже листья складывает в папки. А Ягунов-то рисует карты на листочках. Потом на берегу, они складывают их вместе. И так каждый день, одно слово – учёные!

На третий день путешествия река Суйфуну значительно расширилась, и показались заливные луга, переходящие в болотистую низменность, поросшую тростником и осокой. Долину реки обрамляли высокие горы, густо покрытые таёжным лесом. Переплетаясь с диким виноградом, тайга представляла собой непролазную чащу, в которой птиц было множество.

– Вот где раздолье, вот где можно поохотиться! – радовался Пржевальский. – А какие здесь необычные растения! Коля, собирай их и суши на солнце, а я подстрелю каких-нибудь птиц.

Так они шли по берегу, стреляли, собирали цветы, растения, ловили насекомых и радовались своей удаче. Ягунов вырисовывал на карте извилины реки и переживал:

– Николай Михайлович, всё хорошо, но вот бумаги может не хватить.

– Скоро прибудем в Новгородскую гавань, там пополним свои запасы, – ответил Пржевальский, пробираясь через прибрежные заросли, и вдруг заметил дикарей, следивших за ними.

– А ну пойдём, посмотрим, – предложил Пржевальский, и они вышли из-за кустов на песчаный берег и … увидели тростниковые шалаши.

Глава 8. Гольды

Так путешественники нечаянно набрели на стойбище дикарей, которые сразу стали кланяться и зазывать их в свои шалаши. Узкоглазые аборигены были среднего роста, безбородые, с плоскими физиономиями, с приплюснутыми носами и очень скуластые. Они были одеты в длинные синие рубахи, украшенные узорами, в китайских шапочках, а некоторые красовались в шляпах из бересты и все поголовно курили трубки, даже дети.

– Это, кажется орочи, а может гольды, – терялся в догадках Пржевальский, листая толстенную книгу, взятую в экспедицию. – Вот нашёл. Ну да, это гольды – тихий народец.

– Гольды, и вон тот с огромной трубкой в зубах, тоже? – удивился Ягунов. – А по мне так эти дикари все на одно лицо!

– Пойдём, посмотрим на их жилища, – засмеялся Пржевальский, – интересно же, как они живут, что едят?