Псевдо

Good day, sir!

Ты прав, все изменилось, причем для меня в одну секунду. На самом деле, во мне всегда было «потаенное знанье… о любви…», но в одну секунду я почувствовала, что «миновали случайные дни и равнодушные ночи». В одну секунду я обрела жизнь, веру и саму себя. Да, не удивляйся, пожалуйста, — саму себя. Когда мы в телевизоре играли в свой «Образ», там была очень хорошая девочка Таня Смолярова, и она читала стихи про «Маленького принца», где были слова: «Но можно глубину свою обидеть». Так вот, я поняла, что до сих пор эту глубину обижала. Сейчас у меня очень блоковское настроение, поэтому я его все время цитирую. И мое состояние лучше всего передать его словами:

 Но столетья прошли,
И продумал я думу столетий.
Я у самого края земли,
Одинокий и мудрый, как дети.
Так же тих догорающий свод,
Тот же мир меня тягостный встретил.
Но ночная фиалка цветет,
И лиловый цветок её  светел.
И в зеленой ласкающей мгле
Слышу волн круговое движенье,
И больших кораблей приближенье,
Будто вести о новой земле.
Так заветная прялка прядет
Сон живой и мгновенный,
Что нечаянно Радость придет
И пребудет она совершенной.

Сейчас я вдруг подумала, что его стихи на тебя могут произвести другое впечатление. То, что я хотела сказать, — это необыкновенная, неуловимая тонкость чувства (доступная, может быть, лишь Мандельштаму и Блоку — никому кроме них её не удавалось выразить), тайное, внутреннее знанье и, — нечаянная Радость, которая пребудет совершенной.

Прости, что я так углубилась в себя, но мне необходимо осмыслить, осознать новую себя — «дойти до самой сути». (К списку использованной литературы прибавился ещё и Пастернак.) Особенно ясно я сейчас чувствую, что я — «with the love of the past» — с любовью к прошлому, в прошлом — по-английски это звучит изящней. Так говорила про меня одна из трех моих любимых учительниц Ольга Маратовна.

Мне кажется почему-то, что вся история (эта, наша история) на самом деле какая-то не из двадцатого века. Сама я века из XVIII–XIX — это сказал уже другой любимый учитель, Лернер: «Милочка у нас девушка из XVIII-го в». (Может быть он поэтому меня и любил.) А ты вообще довольно средневековый рыцарь Прекрасной Дамы (хотя «Прекрасная Дама» — это не обо мне). Если честно, то осознание собственной несвоевременности иногда очень тяжело. Но сейчас этой тяжести я не чувствую. Мне снятся только веселые думы. Или только кажется? Или все узнается?

 Мила.

(Приблизительно начало второй декады декабря 1989-го года.)

Я кота к себе позвал, вместо мамы, а он уже не пошел. Поздно. Обиделся. Что теперь?..