Псевдолотман. Историко-бытовой комментарий к поэме А. С. Пушкина «Граф Нулин»

–  Филька, Васька!

Кто там? скорей!  – вытащить из грязи коляску было делом нехитрым, но тяжелым. Происходило это (в описании Марты Вильмот) примерно так: «Мирно сидя в экипаже, мы наблюдали, как бедные слуги, просунув под карету жерди, похожие на корабельные мачты, безрезультатно пытались ее поднять. Иногда им удавалось немного приподнять карету, но, громко чмокая и разбрызгивая фонтаны из смеси снегов, льда, дождя и грязи, она вновь оседала» (Письма сестер…, 274 ).

Фильками и Васьками до самой старости именовали в помещичьем доме дворовых людей, начинавших службу барину в детстве казачками, а продолжавших уже лакеями, кучерами, форейторами, парикмахерами и т. п. Причем, именно такое – уничижительное – сокращение имен было принято в обращении именно к «дворовой» прислуге. Вспомним хотя бы название иронического послания Д.И. Фонвизина «Послание к слугам моим Шумилову, Ваньке и Петрушке». У И.А. Крылова в комедии «Пирог» (1799–1801 гг.) один из персонажей – слуга – именуется Ванькой, в комедии «Модная лавка» (1806 г.) действуют два слуги: Андрей и Андропка, а в комедии «Урок дочкам» (1806–1807 гг.), слуга, выдавший себя за маркиза, французского эмигранта, именуется уважительно Семеном, а конторщик в усадьбе дворянина Велькарова – Сидоркой.

Барский дом тех лет был полон даровой прислуги. Те, кому разрешалось завести семью, переселялись на задний двор. Холостые же были всегда под рукой, поскольку жили в самом первом после сеней помещении господского дома – людской (вариант названия: «лакейская»; вторая часть названия – комната – «лакейская комната» и т. п. в устной речи отсекалась). По свидетельству приятеля Пушкина Ф.Ф. Вигеля, людская – самое неприятное помещение в доме: «Запах лука, чеснока и капуты мешаются тут с другими испарениями сего лживого и ветреного народа» ( Вигель , 145). Но с этим приходилось мириться, поскольку невозможно представить себе быт помещичьего дома без хотя бы минимального количества прислуги в 5–6 человек. Обычный же дворовый штат насчитывал два-три десятка Филек и Васек.

Сами же строчки отсылают читателя к явлению 4 действия III «Горя от ума», начинающегося с реплики старшего из слуг в доме Фамусова: «Эй! Филька, Фомка, ну, ловчей! / Столы для карт, мел, щеток и свечей!»

Именно третье действие пьесы было целиком напечатано в альманахе «Русская Талия» на 1825 г., так что «Филька и Васька» могут считаться своеобразным «приветом» А. С. Грибоедову из Михайловского. Филька, кстати, сокращенное от Филиппа, Филимона или Филата. Последнее наиболее вероятно, если вспомнить примечание (12) Пушкина к Евгению Онегину»: «Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например: Агафон, Филат, Федора, Фекла и проч., употребляются у нас только между простолюдинами» (V – 194).

По наблюдению В.В. Набокова, в черновиках к «Евгению Онегину» встречаются три отчества няни Татьяны: Фадеевна, Филипьевна и Филатьевна ( Набоков , 254). Как видим, два из них соотносятся с Филькой.