Псевдоним «Эльза»

– Не было, – подтвердила Маренн. – И от этого факта Росслингу как-то надо увернуться, чем-то прикрыться. Крупной добычей, например. Он выдаст за такую «добычу» княгиню Ливен, я уверена. Единственное, что спасёт княгиню Ливен сейчас, – это немедленный доклад группенфюреру, а то и самому рейхсфюреру со всеми подробностями, штурмбаннфюрер. Иначе они станут заложниками очень нечистоплотной манипуляции недобросовестного сотрудника. Не хватает ещё доложить о подобном успехе разведки фюреру, а потом публично сесть в лужу.

– Я немедленно доложу всё Гейдриху, – пообещал Шелленберг. – Росслинг не успеет и пальцем пошевелить, как будет смещён со своего поста. Вы уверены, фрау Ким, что Эльза вернулась в Хельсинки? – спросил он серьёзно. – С чем это связано? Она же выполнила задание.

– По всем приметам, это она, – подтвердила Маренн. – Она вернулась вчера ночью, несмотря на начало боевых действий, я думаю, это связано с тем, что она узнала о происшествии с княгиней Ливен и будет пытаться её освободить.

– Москва не дала бы ей санкции, – заметил Шелленберг уверенно. – Это против всех правил.

– Мне кажется, она действует без всяких санкций, на свой страх и риск, – предположила Маренн. – Чувствует свою вину…

– Странное чувство для разведчика.

– Я считаю, это вполне возможно, – ответила Маренн. – Психологически Эльза очень сложный тип. Бывшая дворянка, но не признанная в своем кругу, на службе у красных не по зову сердца, а от безысходности, так как эмиграция её отвергла. Она наверняка многие годы обвиняла себя в том, что из-за неё бывшая невеста её мужа пыталась покончить с собой, и покончила, как она считала до недавнего времени. Что сам супруг погиб тоже из-за неё. Боюсь, она глубоко несчастлива, её душу разрывают противоречия. И она способна на сильные спонтанные эмоциональные порывы, тем более, что она вполне может себе это позволить, пока пользуется поддержкой лично Сталина. Я хотела просить вашей санкции, штурмбаннфюрер, выйти на контакт с Эльзой. Она же будет искать контакты. Как она узнает, где находится княгиня Ливен? На кого ей опереться? Все сотрудники советских ведомств эвакуированы, она одна, в изоляции. Она будет пытаться как-то найти дорожку, чтобы освободить бывшую преподавательницу. Может быть, ей эту дорожку предложить? – спросила Маренн осторожно. – Не думаю, что в её положении у неё большой выбор вариантов. Она может согласиться, если всё правильно сделать. Она увезёт княгиню Ливен в Швецию. Я только опасаюсь, штурмбаннфюрер, – призналась она, – Росслинг может спугнуть Эльзу, когда узнает о её возвращении.

– Росслинг будет нейтрализован уже сегодня, – уверенно ответил Шелленберг. – Думаю, я сумею убедить рейхсфюрера, что всю ответственность за судьбу княгини Ливен надо возложить на вас. Не думаю, чтобы Гейдрих, узнав все подробности, защищал Росслинга перед рейхсфюрером. Пусть Росслинг пишет рапорт, как он допустил подобное развитие событий, а здесь в Берлине уже решат, что с ним делать дальше. Что касается Эльзы, задержать её невозможно, тем более без особого повода, это прямой вызов Сталину, – продолжил Шелленберг задумчиво. – В нынешних условиях это неприемлемый ход. Да и бессмысленный – что махать руками после драки? Она уже сделала свое дело. Росслинг проиграл. Возвращаться к этой теме – только потерять лицо. Лучше сделать вид, что нас это совершенно не уязвило. Вы правы, фрау Ким, Эльза будет искать контакты. И помощников у неё немного, сейчас, после эвакуации дипкорпуса и всех советских учреждений из Хельсинки, они могут найтись только в рабочих кварталах, среди финских пролетариев, работающих на Москву. Но это не наш профиль, как вы понимаете, фрау Ким, – Шелленберг усмехнулся. – Поэтому сходу подсказать ничего не могу. С пролетариями работает Мюллер, его сфера. Сразу после нашего разговора я свяжусь с ним, он наверняка поделится с нами контактами. Я уверен, у него есть свои люди в этой среде. И мы скоро узнаем, действительно ли Эльза снова объявилась в Хельсинки и что она намерена предпринять. На тот раз я лично буду следить за этим делом, так что прежних ошибок мы не повторим.

– Княжна Шаховская при необходимости согласилась выступить посредником между нами и Эльзой, – сообщила Маренн. – Могу ли я использовать её?

– Это на ваше усмотрение, фрау Ким, – ответил Шелленберг. – Если здоровье позволяет княжне, что ж, я не вижу препятствий, при определённых условиях это может быть полезно. Но не стоит рисковать хрупким здоровьем госпожи Шаховской зря. Хотя не думаю, что Эльза настроена агрессивно. Она действует без всякого прикрытия, вполне возможно, она будет рада такого рода поддержке. Я информирую вас, фрау Ким, в самое ближайшее время, – пообещал Шелленберг. – А теперь, фрейлейн Джилл просила спросить, не хотите ли вы поговорить с ней? Она соскучилась.

– Конечно, мой штурмбаннфюрер, – Маренн искренне обрадовалась, услышав о дочери. – Я не осмелилась обратиться с просьбой. Время дорого.

– Всё в порядке, – успокоил её Шелленберг. – Я переключу вас в приемную.

– Благодарю, штурмбаннфюрер.

* * *