Пси-Эффект

— Для господина… — юная азари сняла крышки с блюд Соулона, первое выглядело как кошмарное месиво рубленого мяса в миске из теста. — Кар'шанская океанская минога в сливках, вытянутая и нарезанная, сваренная в крови, к ней дроблёные мачао, триик, споа, и брек. Нарезанная домашняя ветчина из варрена по-батариански в качестве гарнира.

Тевос мгновенно почувствовала, как желудок сжался от отвращения. Затем дева представила Соулону следующее блюдо, которое, что поразительно, оказалось ещё более отвратительным, чем кровососущий паразит в сливках…

— Ассорти из резеды с глазами, рекомендовано шеф-поваром, подано на подложке из разных злаков с тонко нарезанным языком варрена. В качестве соусов традиционный марак с юга, яичный соувоку с востока и солёный брабака с запада. Желает ли советник щепотку перца в его глаза?

— Да, пожалуйста, — ответил Соулон, указав на омерзительную тарелку.

Даже не моргнув, азари украсила блюдо саларианца свежим перцем.

— Батарианская кухня? — уточнила Тевос, стараясь не глядеть на полную тарелку с немигающими глазами.

— Подумал, это будет уместно, — Соулон коснулся пирога из миноги ложкой, прежде чем отправить изрядную порцию рыбьих потрохов в рот. Даже чавкал он тихо и вежливо, бормоча: — Невероятно. Сильное океанское послевкусие, но с таким сложным оттенком… напоминает пирог шо'лоу, но этому блюду нужно простоять полгода, прежде чем оно обретёт всю палитру вкуса…

Тевос постаралась не думать о том, что поглощает уважаемый советник, и сконцентрировалась на собственном ужине, который был, как минимум божественным. Икра была особенно свежей на вкус. Возможно, её отложили меньше дня назад. Атмосфера тут тоже была весьма приятной, играла очень мягкая музыка, как определила Тевос — из элкорской оперы, которую Соулон спонсировал на Цитадели не так давно. Тем не менее, ужин их был приватным, на всём этаже этого ресторана сейчас больше не было разумных. Большое окно в этом зале открывало прекрасный вид на президиум.

— Меня это удивляет, — начал Соулон, первым прерывая комфортное молчание их встречи. — Гегемония продолжает настаивать, что ситуация у них «под контролем». Их способности к лицемерию и самообману воистину заслуживают уважения.

— Они считают недопустимой даже перспективу размещения турианских миротворцев где-либо на их территории, — напомнила Тевос, степенно поглощая свой дынный суп. — Особенно если учесть всем известную неприязнь Витуса к некоторым батарианским традициям…

В особенности, рабству.

— Согласен, и едва ли это первое восстание за время вашего пребывания на этом посту, — отметил Соулон, улыбнувшись. — Другие они подавили довольно быстро, наш батарианский коллега обещал, что так же будет и с этим. Как там дословно? «Не имеет смысла отправлять Спектра, ситуация уже почти разрешена»? А затем они просто берут и теряют там линкор с половиной кораблей эскорта. Разве это не забавно… увидеть, как кто-то подавился своими же словами?

— Для вас — может быть, — ответила Тевос. — Но нестабильность, которую несёт этот регион, беспокоит нас всех. Гегемония на пороге гражданской войны, признают они это с трибуны, или нет. Приходят доклады о столкновениях по всему сектору Гнезда Коршуна, и даже за пределами Терминуса. Предполагалось, что Гегемония будет оказывать стабилизирующее влияние. Если они не могут принимать на себя проблемы Терминуса и Траверса, тогда какой в них прок?

— Я бы спросил, насколько они вообще были эффективны в контроле над нашей границей с Терминусом, — парировал Соулон, запихивая в рот глазное яблоко с приглушенным хлюпаньем. — Похоже, мы разносим болезнь, а не предотвращаем её.

Тевос отвела взгляд, водя ложкой около края тарелки с супом.

— А теперь, — продолжил Соулон, не прекращая жевать. — У нас в галактике появляется новая демократия, созданная по азарийской модели. Я полагаю, вы же первыми отправите им формальное приглашение на Цитадель?

Тевос не выглядела очень уж вдохновлённой этой перспективой.

— Дебаты ещё идут, — её ответ ни к чему не обязывал.

— Естественно, — согласился Соулон, понимающе улыбаясь.

Строй азари назывался электронной демократией, потому что каждая азари могла поучаствовать в политике через плебисцит. Дебаты в различных кругах обычно шли вокруг позиций влиятельных матриархов, представлявших или возглавлявших различные движения и группы. Это приводило к демагогии и поляризации, когда азари принимали убеждения матриархов или групп матриархов как свои собственные. Не было ничего удивительного в том, что самые «мудрейшие» среди азари могли собрать целую армию фанатичных последовательниц из юных дев, отдающих себя делу, убеждениям и философии своих кумиров. И таких групп среди азари были сотни.