Пси-Эффект

— Я лично в этом не участвовала… — начала Шепард.

— Пожалуйста, позвольте объяснить, — взял слово Гризго. — Два цикла назад мне доложили об активности коллекционеров в нашем пространстве. Вы можете этого не знать, но Гегемония осуществляет редкие контакты с коллекционерами уже несколько сот лет. Обычно они готовы платить за редкие биологические образцы или заказывают налёты на миры, где таковые можно достать. Я входил в группу, изучавшую этих «новых коллекционеров», действовавших через неофициальные каналы.

— Это ещё когда вы притворялись коллекционерами? — догадалась Илена, ожидая ответа от людей.

— Несколько лет личина коллекционеров очень даже неплохо работала, — просто ответила Шепард.

— Тогда я впервые и получил от них сообщение, — продолжил рассказ Гризго Так. — А позже некие неизвестные связались со мной через сеть флота. Мы общались несколько раз. Представьте себе моё изумление, когда однажды вечером коллекционеры объявились у меня дома, когда у меня был в выходной! Тогда я и понял, что эти коллекционеры никак не связаны с настоящими, которые прячутся за Омегой-4. Это была новая раса, не торопящаяся раскрывать себя остальной галактике. И они сделали мне предложение.

— Гегемония… — начал мятежный адмирал, руки он вытянул перед собой, словно умоляя понять его. — …это цепь на шее батарианского народа. Её устаревшая политика душит права и свободы, подавляет потенциал всех батарианцев, из всех каст. Может, когда-то она и исполняла свою роль, но эти времена давно уже прошли. Институт рабства в Гегемонии и слепой изоляционизм приносят вред всем нам. Превращает нас в парий для галактического сообщества. И наконец, спустя сотни лет, нам представился шанс построить на её месте нечто лучшее.

— То есть, вы патриот? — спросила Илена скептически. — Как вы вообще ухитрились стать капитаном во флоте Гегемонии с такими убеждениями?

— Как все делают — держал свои мнения и мысли при себе, — ответил Гризго. Лёгким взмахом, он направил в свою сторону ещё немного ароматного пара. — Хотел бы я назвать себя просто смелым борцом за свободу, как многие храбрецы там внизу на Камале… но…

— Они чем-то достали вас лично, не так ли? — Илена щёлкнула пальцами, угадав невысказанную мысль адмирала.

Гризго Так глубоко вдохнул, смакуя резкий вкус батарианского чая.

— Именно так, — признал он. — Если вы читали моё досье, то знаете, что я много раз бывал в пространстве Цитадели. Я был направлен в экспедицию для контакта с ягами, а после участвовал в военных учениях с турианцами и саларианцами. У меня есть связи и друзья среди всех рас Цитадели. Что касается политических раскладов внутри флота, я открыто выражал свою поддержку «интернационалистам»… это фракция, выступающая за сближение с Цитаделью.

Адмирал мятежников откинулся в кресле, сложив руки на груди. Его четыре глаза потемнели.

— Выбор оказался неверным, — добавил он. — Несколько циклов назад, наша фракция вступила в борьбу за власть с изоляционистами из Директората Безопасности. Мы потерпели поражение, а в наказание все основные фигуры стали изгоями. Меня назвали «идеологически нестойким»… развращенным и ослабленным за то время, что провёл с расами Цитадели. Моё имя и моя семья были очернены. Наконец, были даже сфабрикованы «доказательства», что моя мать на самом деле принадлежала к касте Реки. Я оспорил эти обвинения, и всё так и осталось в подвешенном состоянии… в напоминание, что моя жизнь легко может быть мгновенно уничтожена теми, кого я считал своими товарищами и братьями по оружию.

— Вы понимаете? — спросил он, обнажая зубы, и теперь это была уже не улыбка. — Флот прогнил, как и вся Гегемония. И то и другое надо или реформировать, или уничтожить… и эти изменения не произойдут изнутри, как я когда-то наивно мечтал. Поможет только революция. Я патриот, мисс Таноптис, но я ещё и отец, и мои дети будут расти в лучшем обществе, чем довелось мне.

— Это просто восхитительно, коммандер… то, что мне и требовалось!

Кончиками пальцев Чаквас управляла программой ВИ, внося небольшие изменения в парящую проекцию лица азари. ВИ помогал ей, внося дополнительные коррекции и добавления. Это лицо накладывалось на другое, намного менее достоверно выглядящее.

То первое отличалось достоверным цветом, но текстура и особенности кожи выглядели… неправильно. Чем дольше Илена смотрела на это лицо и его кожу, тем очевидней это становилось. Если это была первая версия маскировки, которую люди пытались создать раньше, неудивительно, что ей и не пытались пользоваться. На дальнем расстоянии, может, и сработало бы, но чуть ближе, при беседе… догадался бы кто угодно, или как минимум — любая азари.

— Теперь у нас есть всё, что требовалось? — спросила Шепард, хмуро разглядываю проекцию. — Вы, правда, думаете, что это сработает?