Читаем Пси-Эффект полностью

Илена потрясла головой, пытаясь избавиться от столь сложных мыслей о командире их отряда. Вместо этого она открыла план фрегата, который им предстоит штурмовать, а после пошла выбирать себе винтовку. В отличие от нормальных винтовок Затмения, оставшихся на корабле, всё оружие «Чёрного Затмения» имело встроенный механизм самоуничтожения. Оружие требовалось подключать к конкретному бронекостюму, а броня, в свою очередь, была привязана к биометрическим параметрам. Илена взяла себе одну из модифицированных штурмовых винтовок — на основе турианской «Стены огня» от Армакс — и подключила к своей броне.

— Есть вопросы по заданию? — услышала она голос майора, Шепард уже прошла весь отсек и добралась до неё.

— Никаких! — ответила Илена, ухмыляясь. — Всё отлично! — её улыбка начала тускнеть, как только в голове начали крутиться новые мысли и вопросы. Но их ещё нужно суметь задать. — Вот только…

— Излагай, — подтолкнула Шепард, стоя рядом с азари. — Что тебя тревожит?

— Ну, это ведь не одно из тех заданий на публику, где вам нужно, чтобы все меня видели, так? — в доказательство она продемонстрировала свой шлем, на этот раз полностью закрытый. А обычно ей в одиночку приходится служить доказательством иллюзии, что все женщины в отряде на самом деле принадлежат к расе азари.

— Это чёрная операция, — ответила ей человек. — Ничего из этого в экстранет не уйдёт. У Синей команды специально для этого есть устройства глушения сигналов.

— Тогда зачем я здесь? — задала вопрос Илена. — Почему вы взяли меня, а не ещё одну из ваших взамен?

— Илена… — Шепард наклонила голову к плечу, странный человеческий жест, — не забывай, что ты наш единственный биотик. И ты вообще довольно сильная. Ты здесь, потому что хорошо дополняешь мою команду.

— Правда, что ли? — Илена вглядывалась в неё, пытаясь уловить нотки сарказма.

— Правда, — заверила Шепард. — Но ведь это не проблема для тебя? Или предпочитаешь взамен работу в офисе?

— Ага, сейчас… — Илену насмешила одна лишь эта мысль.

— Отлично.

Майор уже направлялась к арсеналу, выбирать себе оружие для этого выхода, когда Илена почувствовала, что надо выяснить кое-что ещё:

— Эй, Шепард? А какое вам вообще дело до этого корабля? И до станции Кавер?

Офицера вопрос явно напряг, обернулась для ответа она не сразу.

— Думаю, тебе можно это знать, — решила она, снимая себе кроганский дробовик M-300 со стойки в торце отсека. Шепард подключила его к бронекостюму, а затем уселась рядом с азарийской коммандос. — Мы полагаем, что помимо обычного обслуживания и испытания вооружений, на станции Кавер батарианцы изучали ещё что-то, — пояснила Шепард, проводя рукой с инструметроном над дробовиком в поисках ржавчины или повреждений. — Вскоре после освобождения Камалы, батарианские военные у той станции затеяли собственную заварушку. Мы собирались взять станцию штурмом, но они просто выбросили часть базы за борт…

— Выбросили за борт? Подразумеваешь, оставили летать в космосе?

— Скорее «оторвали взрывом и уронили на газовый гигант».

О, ну это несомненно «за борт».

— Зачем? — удивилась Илена. Зачем выбрасывать кусок своей же базы и отправлять к газовому гиганту?

— Там было нечто, что они не собирались отдавать нам, или кому-либо ещё, — ответила Шепард, хотя это была скорее догадка. — И очевидно они ожидали, что этому «чему-то» нужно не меньше, чем жар и давление в центре газового гиганта. Мы полагаем, что батарианцы заполучили доступ к какой-то опасной… протеанской… технологии… Технологии, всей угрозы от которой они, возможно, сами не осознают. Это ещё одна причина нашего вмешательства в местные дела. Не только наш альтруизм и желание заменить Гегемонию более дружелюбным соседом. Нам нужно выяснить, что же они получили… и является ли это тем, что мы подозреваем.

— И что же вы подозреваете? — уточнила Илена, про себя соглашаясь, что опасения Шепард стопроцентно имеют под особой основания. Может, у них и есть протеанское оружие. Никто и никогда не находил работоспособное оружие протеан раньше.

— Левиафан Диса, — со вздохом ответила Шепард, когда её вынудили.

— ХА! — Илена просто не смогла сдержать смех, услышав это. — Так вот что вы разыскиваете? Ох, Шепард, Шепард, Шепард, Шепард! — опустив голову, она похлопала бедного человека по плечу. — Левиафан Диса? Это просто легенда из экстранета! Как Тонкая дева, или Кеши, монстр с  Сур'кеша! Или Калрос, этот супер огромный молотильщик… про него ещё тот симулстим сняли, «Челюсти»[13]? Народ, я же вам показывала «Челюсти», а? О, богиня. Самый. Страшный. Симулстим. В мире.

Илена невольно вздрогнула. Она первый раз смотрела «Челюсти» в двадцать, практически младенцем. «Убирайтесь с этой планеты!» «Вам понадобится крейсер побольше». И та сцена, где кроган цепляется за край корабля, а потом вылезает Молотильщик и чуть-чуть не достаёт до него? Бр-р-р-р. Жуть! Хотя она никогда не понимала, почему тогда столько туристов отправляется в отпуск именно на Тучанку?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза