Пси-фактор

Фраза «Из капсулы» с каждым разом все больше била по самолюбию, становясь в один ряд с насмешками и ругательствами. Перемежаясь с понятиями о низшем классе, втором сорте, искусственном интеллекте… и многими другими, граничащими с человеческим шовинизмом.

Хуже было только то, что Вито осознавал чуждость этих мыслей. Все, что было в его голове, являлось абсолютной ложью, на которой, словно памятник человеческим достижениям, стояло его собственное осознанное «Я».

— И кто ты? — поинтересовался очередной незнакомец с ошейником, в синей спецовке полицейского. Он пил смердящую черную жижу из приспособления, называемого чашкой. Был аккуратен, по меркам общества, симпатичен. Лет сорок. Всю жизнь на одной должности. Его это устраивает, видно по лицу, об этом говорит загруженный в Вито опыт. Однако… что-то в искусственной памяти было не так. Однобоко. Выборочно.

Вито устало смотрел на полицейского сквозь голографический экран компьютера и пытался осмыслить короткий вопрос. Кто он? Вито? Новорожденный, или только из капсулы? Творение мастера… или сын отца?

Знакомство с процессом оформления документов вымотало окончательно, и вопросы, которые возникали в его потяжелевшей голове, не находили ответов.

— Любовница… — прошептал он, явно наткнувшись мыслями на очередную установку своего мастера Ирраиля.

Глава 19

«В этот раз сон был иным. Словно полудрема. В ней можно было подумать, рассмотреть, обернуться. Вот и сейчас Тарис осмысливал себя отдельно от своего извечного кошмара. Стоял в стороне и наблюдал. И проникался всеобщей жутью. Слишком много близнецов вокруг. Ковер под ногами хлюпает от крови. Его цвет не разобрать. Удушливый запах смерти. Не такой, какой ощущаешь, когда взрывается чужой ошейник. Иной. Страх, ужас, испражнения… вспоротые животы… или синие от удушья лица. А еще сломанные шеи и позвоночники… Это воспринимается отдельно от людей, прочувствовавших это. Ментальный фон — сплошная какофония звука: немого крика, боли… страдания.

А еще в этом сне есть его копия. Ребенок: мелкий, хрупкий, с гордо поднятой головой. Он взирает на кровавое безумство с недетским торжеством, а десятки демонов, подконтрольных его длани, вершат жуть, превращая живых людей в изломанные куклы. Взгляд мальца прикован к одному из них. Тарис и сам смотрит в ту сторону не в силах оторвать взгляд. Молодой мужчина. Сильный, мощный, со знакомыми чертами лица. Он мысленно называет себя Маркусом и цепляется за это имя, разгоняя туман, который наслан на его разум. Глаза у него такие же синие, как и у Тариса. Он прорывается сквозь близнецов, несмотря на собственные ранения. Настигает, расшвыривая людей в стороны, как медведь…

— Тео! — кричит, подхватывая мальчика, поднимая. — Очнись!

Но вместо ответа маленькая копия Тариса просто кладет ладонь на лицо брата. Под его пальцами разгорается пламя, в один миг сжигая чужую кожу.

Лаен никогда не видел этой части кошмара и теперь стоит посреди него и странным образом пытается осмыслить происходящее. Множество вопросов роится в его голове. Но ни на один нет ответа. Кто этот малыш, а кто человек, так нелепо получивший ожёг? Почему у мальчика такая же способность, как и у него, Тариса?