Психи (СИ)

Только под вечер Дамиан неохотно поднялся с кровати и поплелся на ужин. Терпеть голод он больше не мог, и уже плевать, что он может встретиться с Элис, если та еще не успела уехать. От одной мысли об этом у парня все внутри вскипело, словно лава в жерле вулкана. Захотелось схватить девушку за плечи и трясти до тех пор, пока она все честно и откровенно не расскажет. Невзирая на то, что в этом больше совсем нет смысла, Джексону нужно было это куда-нибудь выплеснуть. И если не на виновницу, то на кого еще?

Дамиан скривился от негодования. В душе неприятно засвербило. Смутное осознание того, что если Элис уже уехала, и он ее, скорее всего, больше никогда не увидит. Не почувствует тепло и аромат ее тела, не заговорит с ней.

Дамиан сам не понял, как начал шагать быстрее. Жалея, что ночью, когда Элис уходила, он сделал вид, что спит. Что не смог пересилить себя и не остановил ее. Не схватил за руку и не повалил обратно на кровать, выдавив из себя банальное «останься». Достаточно было бы лишь одного слова, чтобы потом весь остаток ночи не лежать бревном и не грызть себя за это. Не нервничать, переваливаясь с одного бока на другой. И не ложиться лицом на подушку, откуда тянулся нежный аромат сладкой лилии.

Но сейчас обида отошла, сменилась тревогой, а после переросла в панику. Сердце учащенно забилось, разгоняя кровь.

Дамиан пробежал по коридору и залетел в столовую. Взгляд вперился место, где обычно сидела Элис. К его великому разочарованию стул был пуст. Последняя ниточка надежды лопнула в мозгах так громко, что его, кажется, оглушило. Лишь доносившийся откуда-то издалека голос официанта вернул Дамиана в реальность.

— Садись на место, не стой под ногами, — жгучей стрелой впилось в мозг. Джексон рассеянно и сердито глянул на мужчину, поднял ногу и шагнул вперед. К своему долбаному месту.

Сраных три года никто не решался сидеть напротив него. Стул всегда был пуст, и ему это нравилось. Нравилось чувствовать себя здесь самым пугающим и непокорным. Нравилось, что остальные студенты видели в нем угрозу и старались держаться на расстоянии.

Он был королем!

Полноправным королем этих дрянных ребят, родители которых засунули их, как и его, в эту ебучую дыру. Но, кажется, он был единственным, кого эта проклятая школа не сломала. Не усмирила, как бы ни старалась. Ни воспитатели, ни другие студенты не смогли погасить в нем жажду свободы.

Ведь никто из них не полыхал, как он. В их душах тлели угли. Теплились мерцающим светом, боясь разгореться и выпустить все из-под контроля. Не желая быть отвергнутыми всеми, кем только можно. А Дамиан нет.

Он горел.

Горел как чертово адское пламя.

Как пожар, пожирал все, что находилось вокруг. Оставлял за собой землю, усыпанную серым пеплом. И эта дыра была для него лишь временной печью, в которой его заперли.

Но наступил этот день.

День, когда в ту же печь засунули эту девчонку. Девушку, которая горела таким же испепеляющим пламенем. Пламенем, которое заставляло сухожилия тянуться тугими веревками. Кровь лавой плескаться в венах. А сердце…

Сердце реветь, словно мотор джипа.

Эта девчонка была таким же жгучим огнем!

Пусть непостоянным, временами вспыхивающим, словно в костер влили бензин. Временами затухающим, будто облили водой.

Но она обжигала.

Пылала так же сильно, как и сам Дамиан. Рассыпалась витым серпантином сияющего ослепительного фейерверка.

Элис вспыхнула перед ним настолько ярко, что искры от соприкосновения разлетелись по стенам печи.

Раскалили ее, плавя содержимое, словно масло. Растеклись сладким привкусом оргазма, зажигая в глазах огонь страсти и безумия. Изливались дикой песней стонов наслаждения. Сплетая голоса в тугую косу блаженства.

Элис стала королевой. Королевой среди девушек этого места.

И когда их два пламени соприкоснулись, Дамиан запылал так сильно, что ослепил даже себя.

— Как ты? — послышался взволнованный голос Дианы, когда он покинул столовую и уселся на скамье в парке. Это заставило Джексона оторвать взгляд от деревьев. Он хмуро взглянул на девушку. Та растерянно отвела взгляд в сторону и стушевалась. Секунды на три образовалась гробовая тишина. Но парень, полностью вернувшись в реальность, опомнился и дружелюбно улыбнулся уголками губ.

— Садись, расскажу.

— Расскажешь? — кажется, Диана снова не уловила иронии в словах, но Дамиан уже привык. Он опустил ладонь на скамейку, жестом призывая ее сесть рядом. Мур облегченно улыбнулась и уселась подле него.

— Я оху… превосходно, — широко улыбаясь, заявил он и откинулся на спинку скамьи, закинув руки за голову.

— Второй день дрых до обеда и на занятия не ходил. А эти лохи мне даже замечание не дали. Жизнь просто прекрасна.

— …а Крамер?

— М? Какой еще Крамер? Ты о ком вообще? — Джексон вопросительно и удивленно покосился на нее.

— Она же уехала… Знаешь?

Дамиан продолжал коситься на нее все с тем же выражением лица.

— Не притворяйся, пожалуйста, — Диана скривила губы и отвела взгляд.

На лице Дамиана проскочило откровенное раздражение.

— Тогда не говори о ней, — сухо сказал он и встал со скамьи.

— Извини…