Психи (СИ)

— Вы дороги нам, и мы вас уважаем. Но, если я простил вам Элис, то Дерека я вам не прощу. Поэтому держите свои эмоции под контролем и не уродуйте психику моего сына, вам ясно? Ему всего-то три года, что в этом возрасте вообще можно понимать?

— Я… мне жаль, — поморщившись, еле слышно сказала женщина.

Раньше она не слышала подобных слов в свой адрес. Оттого, можно сказать, была оглушена столь банальной трескучей правдой.

— Конечно. Вы же любите его. Я чувствую, что этот засранец заставит нас еще сто тысяч раз понервничать. Но я не хочу, чтобы он вырос с мыслью, что его не любят. Что он мешает и портит всем жизнь. Вам ясно?

Урсула кивнула, не сумев выдавить и слова. Дамиан вяло улыбнулся и зашел обратно в палату.

— Ну и что ты там съел втихаря, сын, какашки единорога, что ли? — послышался задорный голос Дамиана уже за дверью.

На всю комнату раздался писклявый после плача смех Дерека.

— Сам ты кушаешь какашки, папа! Я гамбургер у Сэма съел!

— Да врешь ты все! Чтобы мы с мамой не брезговали тебя целовать!

— Это ты врешь! — из-за двери послышался заливистый смех, когда Дамиан, подняв кофту ребенка, шумно дунул ему в пупок. Да так, что послышался звук пуканья.

— Да прекрати ты, — не выдержав, посмеиваясь, говорила Элис.

— О! Давай и маме тоже дунем в пупок!

— Да!

— Ха-ха-ха! Да прекратите вы! Ха-ха! Дамиан! Дерек! Ха-ха-ха!

Урсула, не выдержав, сжала кулаки до хруста и быстро пошла прочь.

В итоге в больнице с Дереком до вечера остался Дамиан. Так решили из-за того, что Элис нужно было работать.

— Чтоб к ужину была свободна как птица в полете.

— А как же Дерек?

— А я Кристофера с Дианой позову в гости. Пока они будут со своим и с нашим мелким возиться, мы запремся в комнате и доделаем начатое.

— Папа! — послышался из-за двери голос мальчика.

— Хорошо, — выдохнула Элис и улыбнулась.

И как только развернулась к мужу спиной, получила мягкий шлепок по попе. Не оборачиваясь, пошла прочь, прикрыв улыбку рукой.

— Ну что, двигайся тогда. Я тоже прилягу, — войдя в палату, заявил Дамиан.

Мальчишка тут же улегся на бок и придвинулся к краю. Как только папа шумно прилег, Дерек живо забросил на него свою ручку и ножку.

— Рассказывай давай о своих похождениях, пока мамы нет, — хитро улыбаясь, сказал Дамиан, и обхватил спинку ребенка, сгребая его в объятия.

Малыш с самой довольной и счастливой рожицей посмотрел на отца, а после уложил головку ему на грудь, удобно устраиваясь.

— Сегодня укусил Карла за ногу. Он обозвал нас с Сэмом дураками и сопляками.

— А почему за ногу? — удивился Джексон.

— Так он толкнул меня, и я упал. Ему уже пять лет. Он такой сильный и большой. Все бы упали, если бы он их толкнул.

— В пять лет ты будешь такой же.

— Фу. Он толстый. Не хочу быть таким.

— Будешь, если начнешь кушать гамбургеры.

— Но Сэм всегда приносит их и дает мне. У его папы в городе восемь таких бургерных.

— Скажи, чтобы он тебе больше не приносил, ладно? Я не хочу, чтобы у тебя в пять лет живот был больше, чем у меня.

Мальчик засмеялся.

— Давай. Пообещай папе, ладно?

— Ладно. Обещаю. Больше не буду кушать гамбургеры, — сдаваясь, ответил мальчишка.

— Ну, вот и отлично. Теперь вырастешь не пузатой хрюшей, а красавчиком, как твои папа и мама.

Мальчик снова посмеялся.

— Мама красивее тебя. Ты не красавчик, — начал дразниться Дерек.

— Чего? — наигранно возмутился Дамиан, — Сейчас защекочу так, что на кровать написаешь.

— А я скажу, что это ты! — захохотал мелкий.

— Ах ты, маленький умник! — парень, ухмыляясь, принялся щекотать сына. Тот заливисто засмеялся.

Вернувшись в бутик, Элис удивилась, увидев в своем кабинете работающую Урсулу.

— А. Это ты, — как-то странно скривив губы, сказала та и живо уткнулась обратно в эскизы.

Девушка, сняв плащ, подошла к матери.

— Ну, что ты думаешь? — бросив взгляд на свои эскизы, что держала в руках Урсула, поинтересовалась Элис.

— В смысле? — занервничала та, ведь думала сейчас совсем не об этом.

— Эскизы. Что и где нужно подправить и доделать? — растерявшись от ее реакции, пробормотала дочь.

— А. Да. Ну… Я еще не успела толком разобраться. Сейчас посмотрю и скажу.

— Хорошо.

Часа через три Урсула подала голос, отчего Элис вздрогнула. Погрузившись в работу с головой, она совсем забыла о ее присутствии.

— Элис… послушай.

— М-м? Ты закончила смотреть?

— Нет… Я по другому поводу…

Девушка наконец перевела взгляд с монитора на мать и застыла. Лицо той было переполнено эмоциями, так что сердце в груди взволнованно забилось. К щекам прилила кровь. Предчувствуя, что мать собирается сказать что-то важное, она затаила дыхание.

— Я хочу сказать по поводу прошлого… и настоящего. О том, что думаю… на самом деле. Да, я уже говорила, что зла. Что мне… обидно. Что жизнь несправедливо обошлась со мной, и я не хотела тебе того же. Но в итоге, — из глаз Урсулы неожиданно покатились слезы, что шокировало Элис.