Психиатрическая лечебница: На руинах прошлого

— Знаете, мне ведь тогда было всего шесть лет, когда я услышал эту историю впервые. Мне она казалась обычной страшилкой для детей. Страшной не словами, а сутью. Все нутро она пронизывала, стоило только задуматься, каково это было. И сейчас… — Он замолчал, устремляя взгляд куда-то вдаль, далеко через стальную ограду бывшей лечебницы. — Сейчас все только наполовину кажется правдой. Но… Как знать. Тогда еще не было лечебницы, но люди знали, что по ту сторону леса есть кто-то, кому нужны… Не знаю, они не называли ни причины, ни конкретных критерий, по которым отбирали тех, кого хотели забрать. Жертвы были будто бы случайными, понимаете? И пожаловаться на такое самоуправство они никому не могли, потому как те говорили, что оказывают им услугу, избавляя их от бесполезных ни на что не годных… Да, они потом стали забирать стариков. Не трогали молодых, а только стариков… Говорили, что вполне могли бы забирать и молодых, даже детей, но понимают, насколько жаль расставаться с родными… Да что они могли понимать, сволочи! Простым людям, не имея возможности дать отпор, приходилось с этим мириться. Сперва они приходили неожиданно, но со временем эти набеги стали систематическими. Вроде бы, насколько я помню со слов бабушки, они приходили каждые двадцать девять дней. Это даже связывали с полнолунием. Стали заранее говорить, кого будут забирать, или договаривались на следующий раз, давая людям возможность попрощаться с родными, которых больше никогда не увидят. Точно уже не помню. Никто не знает, что там с ними происходило, и те, кто ушел, больше никогда не возвращались домой. Но те лица… Я уже говорил. Не знаю, правда это или вымысел — никто не знает, — но, если верить словам, потом стали приходить те, кого ранее забирали, чтобы брать новых. Кошмар какой-то…

— Как интересно и одновременно жутко! — тихим голосом проговорила Юля. — Неужели все действительно могло быть именно так? Ужас какой! — Хотя изначально она собиралась очень нелестно выразиться по поводу всего этого, решила все же ответить с ноткой сугубо познавательного интереса, так как позиционировала себя в глазах этого парня именно как писатель, собирающий информацию и легенды этой местности.

— Да, и правда жутко. Даже не представляю… Кстати, а почему вы не записываете? — спросил парень между делом.

— Ой, — не ожидая вопроса в лоб, смутилась Юля, но все же нашла способ выкрутиться из ситуации: — Я заслушалась, да и вообще, просто поражена этой историей! А так-то я запоминаю, чтобы потом изложить все своими словами. Авторский стиль и все такое, понимаете ли…

Парень пожал плечами и спустя полминуты тишины продолжил, рассказывая о времени, когда набеги прекратились, плавно подводя повествование к началу двухтысячных годов.

— …а знаете, — воодушевленно, практически пропел он, — я не возьму с вас денег за простой!

— Ну что вы, я же отняла у вас столько времени…

— Я очень рад помочь. Сначала, скажу честно, вы мне показались немного чудаковатой, но теперь вы мне даже нравитесь! Честно вам говорю, мне просто приятно помочь. Денег ведь накапало здесь немало, пока я тут лялякаю, а вам еще ведь нужно все это по свежей памяти записать. Честно, я просто не посмею столько… — Он взглянул на счетчик. — Нет, вам лучше и не знать той суммы, что он насчитал за это время. Мне в удовольствие. Отдыхаю. Так что, вы идите, занимайтесь своим очень важным делом, а я займусь своим — посплю часок-другой. Вам ведь хватит этого времени, чтобы все красиво оформить? — спросил он, не требуя ответа. — Я в любом случае сделал бы это. А после я отвезу вас домой. Договорились?

Юля от радости подскочила с места словно на пружинах, и чуть было не бросилась на парня, чтобы расцеловать, переполняясь очень странной и неожиданной добротой к обычному постороннему и совсем незнакомому ей человеку — настолько редко ей встречались отзывчивые и бескорыстные люди на своем жизненном пути, — но сдержала свои эмоции. Решила все-таки не разжигать его уже, по всей видимости, разогретые к ней мужские чувства; мало ли, что ему в голову стукнет. Она с теплой улыбкой на лице поблагодарила парня и, все так же крепко сжимая тяжелую рукопись в своих объятиях, помчалась к прорехе в ограждении, ведущей на территорию лечебницы.

Глава 10. Набеги

Изначально Юля не планировала забираться слишком далеко, чтобы читать книгу. Она лишь хотела спрятаться подальше от посторонних глаз, в частности глаз этого паренька-таксиста. Он думает, что она пишет, а не читает. И правду ему знать вовсе не обязательно.