Психиатрия: мифы и реальность

В мае 1945 года в поместье графа вошли американские войска, а всем работникам было велено отправляться домой.

Донат заплакал, просил Галю остаться на правах обычной работницы в доме, но девушка, несмотря на то, что испытывала к нему некоторую привязанность, твердо настояла на возвращении домой.

Почти неделю Галя и Милена бродили по военным дорогам, пока американцы не отправили их в лагерь для перемещенных лиц Шляйсхальм, что находился в Австрии, в американской зоне оккупации.

Лагерь располагался в бывших военных казармах и был поделен на мужскую и женскую половину. Условия содержания ДР (displaced persons – перемещенные лица) были относительно свободными.

Мужская и женская половины разделялись одним рядом колючей проволоки. Каждый вечер вдоль «колючки» и с той, и другой стороны двигались навстречу друг другу мужчины и женщины из разных стран, разных национальностей и вероисповеданий. Они обменивались шутками, флиртовали, назначали свидания.

Однажды теплым майским вечером, наполненным запахом яблоневого цвета, Галя вдруг остановилась, почувствовав взгляд, будто бы прожигавший ее затылок.

– Что с тобой? – Спросила Милена, увидев изменившееся побледневшее лицо подруги.

– Оглянись, прошу тебя, на меня кто-то смотрит.

Милена оглянулась и, пригнувшись к уху Гали, сказала:

– Обернись потихоньку.

Обернувшись, Галя увидела, устремленный на нее взгляд серых глаз 30-летнего красавца, на котором старая лагерная униформа сидела, как фрачная пара.

Будто бы магнитом Галю потянуло к нему. И вот через «колючку» их руки соединились.

Как током пронзило девушку доселе неизведанное чувство.

– Кто ты? – спросила она по-немецки красавца, удивительно похожего на Конрада Вейдта.

– Меня зовут Анри, я француз, воевал против Гитлера в Маки, – представился француз по-немецки с сильным акцентом.

– Я украинка и зовут меня Галей, я из Харькова.

– А я жил в Лионе, работал механиком на заводе Рено. Был женат, но жена погибла в концлагере.

Так, держась за руки, они шли вдоль «колючки» и говорили, говорили…

На другой день американский часовой, увидев Галю, поманил ее к себе и сказал, коверкая немецкий язык: «Выйди, тебя ждут». За воротами стоял Анри, одетый уже в штатское. Галя тоже была одета неплохо. Амалия дарила ей много своей одежды, но Галя с собой взяла только голубое в белый горошек платье и была удивительно хороша в нем, с русой косой, перекинутой через плечо.

Недалеко от лагеря в расположении американских войск находился армейский клуб, где в одном зале «крутили» кинофильмы, а в другом – находился бар с небольшим дансингом.

Анри в этом клубе был своим – американцы уважали французских партизан. Когда стали танцевать, Анри сильно и нежно прижал к себе Галю, так, что у нее все поплыло перед глазами.

– Сегодня вечером ты будешь моей, – прошептал ей Анри на ухо, и Галя, покраснев, согласно кивнула.

Так это и случилось в лагерной каптерке, при которой состоял сержант Дени. Вернувшись в лагерь, Галя все рассказала Милене, а на следующий день познакомила подругу с Дени. Так почти ежевечерне они вчетвером ходили в клуб и на танцы.

Галино чувство к Анри разгоралось все сильнее. Она уже с нетерпением ожидала встречи с любимым, чтобы заглянуть в его серые глаза.

Как-то они попали в клуб, где шла картина «Голубой ангел».

Таких красавиц, как Марлен Дитрих, которая играла главную роль, такого эротического образа Галя никогда не видела, а при откровенных сценах сидела, опустив голову вниз.

Анри ценил целомудренность своей любимой и нежно сжимал ее руку. Особенно понравилась Гале песня, которую пела Марлен. На следующий день она ее перевела на русский язык, и вот что получилось:

Мы ничего не знаем, не видим
божьих сетей,
Не знаем, что это ангел уносит
лучших людей.
И вечером одинокие беспечно
ложимся в кровать,
И в пропасти сна глубокие
падаем опять…
Так не спите ночью в комнате,
что среди ночной тишины
Плавает в нашей комнате
свет голубой луны

.

В первых числах июня в лагере появился представитель Советского Управления по делам перемещенных лиц. Собрали всех граждан СССР и стали выяснять, кто хочет вернуться на Родину. Галя одна из первых заявила о намерении возвратиться. Когда Анри узнал об этом, он с горечью воскликнул:

– Ты захотела еще в один лагерь?

И как он Галю ни уговаривал – она оставалась стойкой, несмотря на требования Анри увезти ее во Францию. Милену еще раньше Дени уговорил ехать с ним в США.