Психическая энергия: превращения и истоки

В Южной Америке есть аборигены, которые не могут выполнить даже незначительной работы, если у них для этого нет так называемой gana. Если юноша, которому поручено что-то сделать, отвечает, что у него нет gana, его оставляют в покое до возвращения его gana. Эти примеры бросаются в глаза в связи с контрастом между людьми примитивной культуры и их более цивилизованными соседями. Однако подобное подчинение инстинкту господствует во всех примитивных общинах. К охоте, севу, войне — ко всему необходимо подготовиться ритуалами, танцами или магическими церемониями, предназначенными разбудить дремлющую энергию людей, которые по своей собственной воле не могут сделать то, что необходимо.

Для нас это кажется очень странным; ибо одной из основных черт, отличающих цивилизованного человека от его более примитивных собратьев и предков, является тот факт, что в определенных пределах он может делать то, что хочет. Он даже может делать то, чего не хочет делать, если знает, что сделать это целесообразно и выгодно.

Например, он может встать рано утром, невзирая на непреодолимое желание поспать еще немного, или заняться работой, когда хотелось бы пойти на рыбалку. Другими словами, часть его энергии, его либидо, больше не пребывает полностью во власти бессознательных импульсов и естественных влечений, а находится в распоряжении сознательного эго. Человек добился опреде- 50 ленной независимости от компульсивности врожденных импульсов — свободы, на обретение которой понадобились тысячелетия, и которую сегодня каждый отдельный представитель человеческой расы должен завоевывать вновь. Эта независимость вне всякого сомнения представляет собой величайшее и самое ценное достижение человека.

Обретя ее, он впервые ощутил вкус свободы; ибо теперь мог поступать так, как сам того хотел, а не как раб неуправляемых сил инстинкта. Первостепенное значение имеет новообретенная способность делать и создавать то, что индивид считает желательным, даже если его «второе Я», не обновленное духовно, предпочитает проводить время в мечтах.

Но фактически эта свобода лишь частична. Ибо тогда как большинство людей в своих спонтанных импульсах располагают почти неограниченным стремлением и энергией, для исполнения приказов сознания они способны мобилизовать лишь весьма ограниченные силы. Например, индивид ставит себе задачу, выполнение которой не представляет трудностей. Но если она противоречит его инстинктивным желаниям, то может оказаться невероятно тяжелой. Сама идея такой задачи может стать отвратительной, и как только он приступит к выполнению, тут же навалится невыносимая тяжесть и инертность. Только ценой величайшего усилия человек не дает сомкнуться векам, в то время как внутренне охвачен мрачным и хмурым настроением, утяжеляющим его мысли и заглушающим желания. Это древний враг человечества — инертность, свидетельство нехватки психической энергии. Требуемая энергия либо никогда не поднималась из скрытых глубин психики, где располагается ее источник, либо вновь погрузилась в эти глубины. В любом случае ее нет в наличии для жизни.

Свет осознания временно погас или никогда не загорался; психика остается темной и тяжелой. Ибо леность эквивалентна не-осознанию, бессознательному состоянию, глупости.

Пребывающий в таком состоянии индивид фактически не находится без сознания в обычном смысле слова, он и не спит, а, скорее всего, более или менее осознает происходящее вокруг него. Но ничто по-настоящему не проникает в сознание, он остается вялым и совершенно не осознает значения происходящего. Он не желает или неспособен мобилизовать себя для решения выполняемой задачи или пробудить интерес к ней. Его состояние подобно полусну, полу-бодрствованию. Он погружен в инертное располо- 51 жение духа, как в болото, и чтобы растормошить его, мы инстинктивно призываем человека «проснуться», как если бы он спал.

В связи с тем, что это состояние инертности идет вразрез с культурными устремлениями человечества и представляет собой регрессию, возврат к более примитивному психологическому состоянию, с ним борются все силы, социальные и религиозные, стремящиеся поднять психический уровень человека. Христианская церковь, с ее моралистической позицией, причисляет леность к смертным грехам. Китайская — описывает ее как темный, тяжелый земной дух, который цепляется за плотское сердце и безраздельно властвует всякий раз, когда человек засыпает, ибо тогда светлый дух, дарующий человеку легкость и радость, спит в его печени и должен быть разбужен упражнением и религиозной медитацией, для того чтобы человек вновь стал свободным1.

Буддисты, с их более беспристрастной позицией, говорят не о грехе лености, а об авидьи — неведении, незнании или глупости; они учат, что человек пребывает в плену инстинктов только потому, что не понимает и не распознает истинного значения вещей.