Психические расстройства. Шизофрения, депрессия, аффективность, внушение, паранойя

Следует прежде всего отметить, что весь животный мир стремится к удовольствию и избегает боли; получение удовольствия стало в субъективном отношении прямо-таки самоцелью. В общем и целом все, окрашенное удовольствием, является полезным для индивида или для рода, все же, что окрашено неудовольствием, является вредным. Однако, принцип, на котором построено существование животных и организация их психики, не может быть сразу оставлен, так как на определенной ступени возникает опасность применения нового принципа, более высоко стоящий организм должен преодолеть эту опасность или погибнуть. Возможно также, что у него существуют уже тормозящие приспособления, которые препятствуют тому, чтобы аутизм получил перевес, но как бы то ни было, настоятельные потребности жизни создают устойчивое равновесие.

Между тем род должен разделаться с существованием аутизма в жизненно важных вопросах. Определенная степень аутизма легко может быть перенесена, и лишь переизбыток его становится губительным. Установить границу между умеренной степенью его и переизбытком очень трудно также и в данном случае; таким образом, аутизм даже в губительных формах его не может быть преодолен полностью. Даже самый интеллигентный культурный человек не может во всех случаях с уверенностью распознать, что мыслится, как реальность, и что является фантазией; в настоящее время стало возможным то, что в другие времена казалось невозможным. Умеренные потребители алкоголя считают проведение всеобщей абстиненции утопией. Наши выводы настолько отдаляются от материала, на котором они базируются, что каждый момент можно впасть в ошибку.

Таким образом, нельзя предположить, что это неограниченное поле аффективной деятельности будет когда-нибудь совершенно уничтожено вследствие критического отношения, тем более, что аутизм даже в том виде, в каком он существует в настоящее время, имеет положительную ценность. Раздражение, связанное с антиципацией удовольствия, вынуждает к размышлению до того, как будет предпринято действие, оно подготовляет к действию и приводит в движение энергию. В то время как низшие животные, с их незначительным запасом представлений и рудиментарной памятью часто обнаруживают поразительно малую настойчивость в преследовании цели, человек может, сидя в пещере, воодушевляться для охоты, он заранее создает себе планы и приготовляет оружие, и эта деятельность переходит без резкой границы в собственно аутистическое мышление. Уже в предыдущие фазы развития человечества были люди, которые утоляли свою лишенную энергии жажду деятельности тем, что строили одни только планы. И если художники палеолитической пещерной эпохи, подобно Тиртею с его воинственными песнями, вызывали своими изображениями сцен охоты напряжение энергии (следует также вспомнить о военных танцах у индейцев; эти танцы, впрочем, часто вырождаются в аутистическое упоение), то уже в прежние времена, как и сейчас, могли существовать натуры, которые удовлетворялись аутистической охотой или войной, потому ли что они сами были художниками или же потому, что они воспринимали художественное творчество других людей. Я полагаю, что этот пример лучше всего показывает, где приблизительно проходит граница между вредным и полезным аутизмом и насколько она неопределенна. Искусство полезно, если оно возбуждает и повышает жизненную энергию, оно вредно, если оно занимает место действия и если эстетическая потребность получает перевес настолько, что человек не может справиться с ней, не пользуясь художественными образами из окружающей его среды.

Такую же пользу приносит отреагирование. Во многих случаях невозможно отреагировать во вне неприятные переживания соответствующим образом, невозможно добиться любви женщины, которая принадлежит другому, невозможно убить клеветника, как это следовало бы сделать и т. д. Но так как наш организм все же стремится освободиться от таких раздражений, то он может использовать для этой цели фантазию, сновидение, художественное произведение. Однако, опасность преувеличения такой реакции очень велика, и есть немало таких людей, которые после разочарования отказываются от участия в жизни и не могут справиться с внутренним отреагированием.

Дальнейшая польза аутизма заключается в том, что он представляет благодарную почву для упражнения мыслительной способности. Ребенок умеет гораздо меньше, чем взрослый человек, рассуждать о том, что возможно, а что невозможно. Однако, в его фантазиях его комбинаторные способности повышаются настолько же, как и его физическая ловкость в подвижных играх. Когда ребенок играет в солдата или в маму, то он упражняет необходимые комплексы представлений и эмоций аналогично тому, как играющий котенок подготовляет себя к охоте за мышью. Однако, в данном случае существует опасность, что в нужный момент невозможно будет освободиться от грез для того, чтобы совершить прыжок в действительность. Эта опасность всегда является камнем преткновения, например, для лиц, страдающих псевдологией.