Психические расстройства. Шизофрения, депрессия, аффективность, внушение, паранойя

Реалистическое мышление представляет действительность; аутистическое мышление представляет себе то, что соответствует аффекту, следовательно, в обыкновенных условиях оно представляет себе то, что приятно. Целью реалистических функций является создание правильного познания окружающего мира, нахождение истины. Аутистические функции стремятся вызвать представления, окрашенные аффектом (в большинстве случаев аффектом удовольствия), и вытеснить представления, окрашенные противоположным аффектом. Реалистические механизмы регулируют наше отношение к внешнему миру; они служат для сохранения жизни, для добывания пищи, для нападения и защиты; аутистические механизмы создают непосредственно удовольствие, вызывая окрашенные удовольствием представления, и не допускают неудовольствия, преграждая доступ представлениям, связанным с неудовольствием. Таким образом, существует аутистическое и реалистическое удовлетворение своих потребностей. Тот, кто удовлетворяется аутистическим путем, имеет меньше оснований или вовсе не имеет оснований к тому, чтобы действовать; он располагает также меньшими силами для действия. Отличным примером этого могут явиться здоровые мечтатели и мечтатели-шизофреники. Если аутистическое мышление полностью овладевает человеком, то он внешне кажется апатичным, ступорозным.

Противоположность обеих функций получает особенно ясное выражение в том, что они в известной степени тормозят друг друга. Там, где аффекты получают мгновенный или длительный перевес, логическое мышление подавляется и извращается в духе аутизма. И наоборот: реалистические соображения у нормального человека не допускают победы аутизма. Даже в том случае, если аутистические идеи существуют, здоровый человек все же проводит по возможности точное отграничение их от реальности, и их влияние на действия человека ограничивается или вовсе подавляется.

Если логическое мышление каким-нибудь образом ослаблено, то аутистическое мышление получает относительный или абсолютный перевес. Мы можем подразделить эти случаи на четыре группы:

1) У ребенка отсутствует, опыт, необходимый для овладения логическими формами мышления и для познания возможностей, лежащих во внешнем мире. Если у ребенка появляется фантазия, то она легко получает перевес в смысле аутизма.

2) В вопросах, которые вообще недоступны или не совсем доступны нашему познанию и нашей логике, или там, где эффективность сама по себе получает решающее значение, логика должна соответственно с этим отступить на задний план: в вопросах, касающихся мировоззрения, религии, любви.

3) В тех случаях, где чувства получают в силу каких-либо причин обычно им несвойственное значение, логика отступает в связи с этим на задний план: при сильных аффектах и при невротическом предрасположении respective при неврозе.

4) Там, где ассоциативная связь ослаблена, ассоциации теряют, разумеется, свое значение: в сновидении здорового человека и при шизофрении.

Совершенно особое отношение к аутизму имеет сексуальное влечение. Уже Диогену, который, правда, имел в виду только физические потребности, пришло в голову, что он может удовлетворяться исключительно аутистическим путем. Есть онанисты, шизофреники, невротики, для которых физический и психический аутоэротизм является заменой нормального сексуального удовлетворения, и среди них есть даже такие, которые находят собственно удовлетворение только в аутоэротизме. Все другие влечения и комплексы не могут быть в действительности удовлетворены аутистическим путем; в грезах и в сновидении можно как угодно живо представлять себе обильнейшую пищу, однако, голода этим надолго утолить нельзя. Это обстоятельство наряду с тем, что сексуальное влечение является несравненно более могущественным, нежели все остальные влечения культурного человека, дает серьезное основание к тому, что аутистическое мышление, по крайней мере, в патологических случаях обслуживает преимущественно эротические комплексы. Разумеется, этому способствуют кроме того и границы, поставленные выполнению сексуальных действий, в виде аутистического изживания.

В некотором отношении обе эти функции дополняют также друг друга. Там, где действительность не осуществляет наших желаний, аутизм изображает их осуществимыми или осуществленными. Таким путем этика социально живущего человека по необходимости создала понятие справедливости и соответствующую этому чувству потребность, чтобы удовольствие и страдание воздавались по заслугам. Но в природе, во всем, что не зависит от нашего человеческого распорядка, мы не видим этой справедливости. Этот пробел выполняет религия, которая воздает награду и наказание согласно с нашими принципами справедливости, но делает это в потустороннем мире, куда не может проникнуть реалистическое мышление с его критикой.