Психический мир будущего

он связывает эту находку с обрядом верхнего палеолита, который связан с ритуалом выражения печали по умершим вождям или жертвоприношением покойнику. У бушменов отрезание фаланги среднего пальца или мизинца было принято при утрате вождя, а готтентоты отсекали мизинец для того, чтобы прогнать болезнь. Канадские индейцы отсекали средний палец, чтобы прервать череду смертей, следовавших в роду или семье одна за другой. На острове Фиджи при смерти вождя членами племени отрезалось в сумме до ста пальцев. Обряд отрезания пальцев подтверждает капитан Кук на острове Тонга. Он видел как два пятилетних мальчика сражались за право потерять палец в честь умершего вождя.

Итак, поиски своего Я приводят в период индивидуализации к этапу отрицания себя и этот процесс должен происходить через инициацию с характерными для нее болью и спонтанностями. Ненависть к себе — необходимый этап, свидетельствующий о потребности в инициации.

Два Я у личности, возможно, связаны с различными полушариями головного мозга. Московский нейропсихолог А. В. Семенович придумала тест «раскрашивания коврика» правой и левой рукой, который оказался полезным при исследовании степени интеграции этих мозговых структур. Если до специальной коррекции дети с аномалиями мозговой организации рисовали типологически, конструктивно и стилистически разные рисунки правой и левой рукой (рис. вверху), то после специальных упражнений возникло явное сходство рисунков (рис. внизу). Это свидетельствовало об интеграции полушарий и интеграции Я

Синдром Штиллера и Brainwashing («промывание мозгов»)

Швейцарский писатель Макс Фриш в 1954 году публикует роман «Штиллер». В прежней жизни Анатоль Людвиг Штиллер разочаровался в своих семейных и любовных отношениях. Далее он совершает бегство из роли известного скульптора в новое Я Уайта, скотовода из Нового Света. Через шесть лет он возвращается в Швейцарию и опознаётся своими близкими, но отказывается признать себя Штиллером. Отсутствие аутентичности с прежним Я приводит его к тому, что даже доказательства паспортных данных, прелести любовницы Сибиллы и преданность жены Юлики не позволяют ему признать своё прежнее Я. Это признание наступает лишь ценой утраты внутренней свободы. Второе Я Штиллера является подлинным, аутентичным, но это не многоличностное расстройство, поскольку его поведение не меняется для окружающих. Другой он — только для себя самого.

Несвобода связана с тем, что окружающие парализуют свободу Я и пытаются манипулировать его личностью.

Так, один из моих пациентов, С., обратился с жалобами на то, что он якобы встает ночью и пытается убить свою жену. Оказалось, что он не помнит этих обстоятельств, но о них говорит его супруга. Она описывает в красках ситуацию, которая выглядит следующим образом. Он неожиданно пытается ее душить во время ночного сна. Она закрывается в отдельной комнате, но он стремится к ней, идет, вытянув вперед руки.

При обследовании С. не было обнаружено психических расстройств, ЭЭГ не выявила патологий, наблюдение в течение ночного сна позволило отвергнуть какие-либо просоночные расстройства. Вскоре супруга пациента сообщает, что она специально оговорила С. в связи с его намерением покинуть ее и уйти к другой женщине. Этот совет ей дала соседка — психиатр, которая инсценировала «помешательство» и вызвала скорую помощь.

Между тем С., которому мы с согласия жены сообщили о «заговоре», отреагировал на это спокойно. После выписки он к жене не вернулся. На протяжении последних лет она пыталась наладить с ним отношения, но безуспешно. Он изменил свою профессию, принял фамилию новой жены. При беседе с ним обращала на себя внимание качественно новая стилистика поведения: он стал энергичным, резким, разговорчивым, но, признавая, что живет «второй жизнью» и не желает вернуться в прежнюю, отрицал, что стал другим. Это не многоличностное заболевание, поскольку иное Я хотя и обладает другим поведением, но не опознается С.