Психика и реальность

Таким образом, все четыре процесса — память, воображение, внимание и речь — носят сквозной характер и тем самым оказываются не вне, а внутри основной психологической триады. Их специфическое место в системе психических процессов, включенность в когнитивные, эмоциональные и регуляционно-волевые структуры предполагает и особый подход к их исследованию. Он не может не отличаться от той стратегии, которая была применена к исследованию процессов, принадлежащих к основным классам психологической триады.

Но этот универсальный характер сквозных психических процессов, определяя их содержательную специфичность и обусловленную ею модификацию задач и стратегии их исследования, тем самым предопределяет многообразие существующих подходов к исследованию памяти, воображения, внимания и речи. В экспериментальной и теоретической психологии накоплен необозримый фактический материал, который очень трудно эмпирически, а тем более теоретически обобщить и дать сколько-нибудь последовательную, укладывающуюся в рамки определенных критериев систематизацию этих процессов. Вместе с тем именно универсальность, включенность памяти, воображения, внимания и речи во все психические явления в качестве их внутренних компонентов позволяют выделить особую функцию этих процессов в психической деятельности в целом. Речь идет о той самой внутрипроцессуальной, межпроцессуальной, но внутриклассовой, а затем и межклассовой интеграции, о которой говорилось в начале данного параграфа. Из всего многообразия характеристик, закономерностей, аспектов и различных функций процессов памяти, воображения, внимания и речи в качестве главного предмета исследования здесь выделяются именно характеристики, особенности, закономерности их интегративной функции в системе психических явлений. Только под этим углом зрения и будет произведено исследование сквозных психических процессов, и именно этому подчинена задача, стратегия и тактика их изучения в настоящем контексте.

Память как универсальный интегратор психики

Вопреки кажущейся очевидности сквозного характера памяти, ее включенности во все уровни, формы и классы психической деятельности, этот факт теоретически осмыслен явно недостаточно для того, чтобы он смог оказать конкретное структурирующее воздействие на систему основных психологических понятий, относящихся к мнемическим процессам.

Здесь все еще, к сожалению, царит концептуальный беспорядок, имеющий самые разнообразные проявления. Укажем лишь некоторые из них.

Память и время: философско-методологические предпосылки анализа

Первое из этих проявлений уже упоминалось, и заключается оно в том, что, вопреки многообразию красноречивых фактов и наличию достаточно ясных обобщений, выраженных в классификации видов памяти, проблемы памяти традиционно излагаются в разделах, посвященных именно и только познавательным процессам. Этот, казалось бы, привходящий, внешний и формальный факт структуры изложения оказывает, тем не менее, существенное влияние на характер содержательных интерпретаций, почти автоматически изолируя эмоциональные и регуляционно-волевые процессы от их внутренних взаимосвязей с мнемическими явлениями. И как бы парадоксально это ни звучало, такая формальная изоляция соответствующего раздела в его изложении фактически оборачивается содержательной изоляцией в концептуальной его интерпретации.

С этим первым проявлением концептуальной рассогласованности в области системы понятий, касающихся памяти, органически связано и второе. Оно заключается в следующем: в структуре научных монографий и учебных руководств традиционный и общепринятый порядок изложения познавательных процессов, как правило, таков, что памяти отводится серединное положение между восприятием и мышлением. И это неизбежно предопределяет характер изложения и интерпретации сенсорно-перцептивных процессов, которые фактически оказываются изолированными от памяти. Но такое расположение анализа процессов памяти между восприятием и мышлением по существу противоречит сформулированному выше, казалось бы, естественному выводу о сквозном характере памяти так же, как и ее отнесение только к когнитивным процессам. Такое положение дел опять-таки не случайно, оно, к сожалению, свидетельствует о существенных пробелах в содержательной интерпретации процессов памяти.