Психо-индульгенция (СИ)

И она нарочно сейчас сидит и заливает мне про выставку, зная прекрасно, что я ненавижу всё, что связанно с живописью, после того сожжения моей личной безумной галереи. Она это знает. Просто использует все средства, чтобы растормошить меня, всё что угодно, лишь бы я открыл свои чёртовы глаза и продолжил своё существование в мире живых, а не в мире психоделических грёз.

Я даже не исключаю, что она в курсе дела - смекнула, что я уже минут десять только прикидываюсь зомби. Эта моя Тень давно уже пустила свои корни в мою сущность и считывает с меня информацию. Чёрт, я долбаный параноик, она просто хорошо меня изучила. Слишком хорошо, а я и не заметил, как близко подпустил её, как скоро, и как прочно сросся этот симбиоз - единение с другим существом. Всё уже тогда было предопределено.

Я могу притворяться и дальше, хоть сотню лет, но она будет приходить, пока смерть не разорвёт связь между нами. Даже если её жизнь обретёт иной оборот, кто бы ни крутился вокруг неё, Тень будет следовать за мной по пятам. Даже если завтра я сбегу из дурдома, сменю имя, сделаю чёртову операцию и спрячусь на окраине Кубы, она будет думать обо мне до тех пор, пока будет в своём уме. Дерьмо в том, что и я буду. Вечно буду играть с самим собой в игру "а если бы...", бесконечно прокручивая в голове прожитые моменты, прожитые вместе с ней, переигрывая иначе десять тысяч раз, буду пытаться создать идеальную историю, где всё только так, как я того хочу, на самом деле хочу. Там я точно буду знать, как и что должно быть. И самое идиотское, что прямо сейчас я знать не знаю, чего хочу. Не ломать ей жизнь? Не ломать себя? Дождаться когда она уйдёт, стырить каких-нибудь колёс у медсестры и покончить с собой? Ей будет больно, если я умру, я вроде совсем не хочу, чтобы она страдала из-за меня. Или моя мания величия вышла из-под контроля, и утрирует моё эгоистичное превосходство, до той степени тщеславия, из-за которой моя смерть способна стать катализатором душевных стенаний в океане грусти и скорби.

Вообще-то смерть мне совсем не прельщает, никаким образом. Я помню, как умирала моя мама. Это было ужасно, она умирала в мучениях. Если была бы возможна эвтаназия, я бы всё подписал не раздумывая. Потому что, казалось, такие терзания совершенно не справедливы, жизнь и так дала ей под дых, сначала ужасным браком, затем браком головы ужасного меня. Я довольно сильно потрепал ей нервы, всеми своими рецидивами и заёбами, она очень быстро постарела, жизнь иссыхала в ней буквально на глазах, а затем был тот страшный диагноз, и ещё один. В итоге она умерла совершенно истощённой и лишённой рассудка от болезни Альцгеймера, хотя ей и шестидесяти не было.

Я чувствую холодные руки, перебирающие мои пальцы, и понимаю прекрасно, что ничего хорошего нас не ждёт. Но эти тонкие руки, невзирая на низкую температуру, могли согревать. Просто внутри что-то, чертовски похожее на ад. Это будет адом на двоих, без вариантов. Моя голова неисправна, её тоже далека от нормы. Я знаю, почему она немного свихнулась, немного по сравнению со мной. И мне почему-то всегда хотелось защитить её, всё сделать, чтобы больше с ней такого не происходило никогда. Ничего особо страшного на самом деле, но страшнее многого. И для того, чтобы защитить её, по большому счёту не нужно становиться героем, просто нужно уметь её слушать. Только-то и всего. Равнодушие может быть хуже захоронения живьём. Моя Тень немного пошатнулась разумом от беспросветного игнора. Богатые предки либо по уши в работе, либо на светских раутах, в разъездах или на курортах, где угодно только не рядом с дочерью. Безразличные няньки, жестокие сверстники того же филажного разлива, совершенно не разделяющие её интересы, все хотели только денег, секса и власти, а она хотела писать. Просто её никто не любил и не придавал ей особого значения, мол, что-то ты всё трещишь, на денег, заткнись и не создавай мне проблем - так она сама обозначала свои отношения с родителями. Вообще, я видел их как-то раз, стало интересно, и мы проникли на какой-то богемный фуршет. Всё как-то сразу стало ясно.