Психоаналитическая традиция и современность

Трудно сказать, как и каким образом могут быть с успехом решены все эти проблемы. Ясно одно: психоаналитический метод исследования личности и общества может внести вклад в изучение бессознательного, скрытых мотивов принятия политических решений, выработки иррациональных стратегий, в осмысление драм, разыгрывающихся на политический сцене.

Психоанализ – не панацея для современной России, стоящей на перепутье дорог, одни из которых ведут в тупики, а другие – выводят на просторы мировой цивилизации. Но он, несомненно, может способствовать постижению прошлого, пониманию настоящего и определению будущего России, где, как показывает история ее развития, бессознательные силы и процессы всегда играли значительную роль и, надо полагать, дадут знать о себе и в дальнейшем.

1991

Часть II Российская психоаналитическая традиция

Фрейд и психоанализ [1]

Впервые я проявил интерес к фигуре Фрейда и к выдвинутым им идеям в 1965 году, когда поступил на первый курс философского факультета Ленинградского государственного университета. В то время мне было 23 года и ранее я никогда не слышал ни о Фрейде, ни о психоанализе.

Не могу точно сказать, чем привлек меня Фрейд в то время. Возможно, тем, что его работы были труднодоступны для ознакомления. С одной стороны, они были раритетом, так как их переводы на русский язык относились к началу ХХ века, и возможность прочтения их в библиотеках была ограничена, поскольку доступ к ним могли иметь только философы и медики. С другой стороны, на ознакомление с идеями Фрейда был наложен своего рода негласный запрет, и часть его работ находилась в спецхранах, куда можно было попасть только по особому разрешению.

Как известно, запретный плод сладок. Возможно, именно поэтому работы Фрейда и привлекли меня в студенческие годы. Во всяком случае в то время мне удалось ознакомиться со всеми имевшимися в университетской библиотеке работами Фрейда на русском языке, а также с той зарубежной литературой по психоанализу, которую на последних курсах обучения мне удалось найти в Ленинградской публичной библиотеке и библиотеке Академии общественных наук.

Сегодня я могу более отчетливо сформулировать положения, относящиеся к пониманию того, чем до сих пор привлекает меня фигура Фрейда, и почему, несмотря на все перипетии Международного психоаналитического движения, психоаналитическая парадигма мышления и профессиональной деятельности остается для меня приемлемой. Остановлюсь лишь на нескольких аспектах, которые представляются мне существенными и важными.

Во-первых, Фрейд был одним из первых, кто подверг сомнению правомерность тождества сознательного и психического. Он не только пересмотрел ранее поддерживаемую большинством философов и ученых максиму Декарта «Я мыслю, следовательно, я существую», но и показал, что наряду с сознанием в психике человека содержится бессознательное. Более того, Фрейд заявил, что значительная доля психического составляет не сознание, а именно бессознательное и, следовательно, «Я не является хозяином в собственном доме».

Тем самым научному сообществу был предложен новый образ человека, который радикально отличался от предшествующего, привычного образа, согласно которому человек рассматривался в качестве исключительно сознательного существа. С введением нового образа человека в орбиту научного и обыденного мышления по самолюбию человечества, по нарциссическому Я был нанесен, по выражению Фрейда, третий, наиболее ощутимый психологический удар. Два предшествующих удара (космологический и биологический) были нанесены Коперником и Дарвином. Первый показал, что Земля не является центром Вселенной, второй – что у человека и обезьяны был общий предок.

Можно, пожалуй, сказать, что развитие мышления в ХХ столетии происходило под воздействием того образа человека, который был предложен Фрейдом. И хотя в сфере науки по-прежнему превалировали рационалистические тенденции, тем не менее влияние психоаналитических идей оказалось столь значительным, что оно нашло отражение буквально во всех областях жизнедеятельности людей, включая художественную литературу, искусство, политику, экономику, юриспруденцию и иные сферы.

Во-вторых, фигура Фрейда до сих пор привлекает меня своим неумолимым стремлением к поиску истины, разоблачением различного рода иллюзий, а также поразительной работоспособностью и тем мужеством, с которым он стойко переносил все удары судьбы, выпавшие на его долю.

В самом деле, психоанализ как часть психологии, как учение о бессознательном психическом задумывался Фрейдом в качестве того научного метода, благодаря которому можно было бы объективно изучать человека. Стремление его основателя к истине находило отражение и в рассмотрении психоанализа как терапии, предполагающей лечение психически больных людей именно истиной, а не какой-либо суггестией, различными методами воздействия на них, будь то гипноз, внушение, «промывание мозгов» или медикаментозное снятие напряжения.