Психоанализ сновидений. Практикум расшифровки тайного языка нашего Я

На Жанне сейчас, во время скайп-сессии, штаны с восточными огурцами. В детстве она любила перечитывать Шахерезаду. Злой и добрый волшебник – гендир и Абрам, с которым они 13 лет работают вместе. Она однажды застряла в лифте у бабушки после ночевки. Надо было в школу, что-то забыла у них, дед пошел ее догонять на остановку. Она сидела в лифте тихо. В 3–4 года она просыпалась рано, сама одевалась и тихо играла (вытирает глаза). Она никогда не звала взрослых, спокойнее было быть одной. Дед ее вытащил из лифта, она пропустила первые два урока. Она до сих пор редко ездит на этом лифте.

Недавно Жанна обнаружила, что на работе много интересных людей. Она стала мамочкой для своей команды, теперь можно рассчитывать на поддержку ребят. У нее под елкой куча подарков с работы. Она договорилась с сестрой, что они не будут ничего друг другу дарить. Родителям она приготовила подарки. Жанне подарили два билета в театр на 31 декабря, подруга отказалась пойти с ней: я буду проводить время с самым любимым человеком – с собой. Самоедка.

Я собираюсь куда-то на квартире мамы, потом на даче, закончился сезон. Собираемся наперегонки с мамой. Лежим с мужчиной на чердаке, любуемся парящим огромным орлом, потом появляется другой орел, с крыльями в два раза короче. Он появился вроде бы из предыдущего сна. Пес Дымок, в реальности такого нет. Я говорю, что возьму его с собой, так как он, в отличие от папиных собак, не приспособлен жить на улице, не выживет. Если я не возьму его, его никто не возьмет. Папа собирается к тете Ире, соседке по даче, на самом деле ее зовут Нюрой. Дымок лежит со мной в кровати, прижавшись. Надо его отучить, неудобно – он уже большой. Он переживает, что папа собирается уезжать. Папа говорит, чтобы я его отпустила, он его заберет. Дымок срывается и бежит к папе в машину. Я понимаю, что ничего не взяли, только ошейник, в смысле – остальные вещи не взяли. Ничего, потом разберутся.

Жанна относится к собакам как к маленьким детям, которых надо защищать. Бабка не защищала от мамы, чтобы не вмешиваться в отношения. Папа тоже не защищал. Он бил по рукам, когда маленькая Жанна рисовала на обоях. Он жестко поднимал ее утром с постели, сдергивал одеяло. До сих пор она этого ждет, когда ночует у него. Она оставила дверь открытой, когда переодевалась, стояла спиной, он зашел, когда она была уже в лифчике, и деликатно отвернулся.

В двухкомнатной квартире все легли спать. Отец уже почти уснул, как вдруг сквозь сон слышит, как его трехлетняя дочь из смежной комнаты громко спрашивает:

– Пап, а пап, ты когда-нибудь с двумя женщинами спал?

Жена с интересом ждет, что ответит муж.

– Нет.

Дочь, глубоко вздохнув:

– Ладно, иду.

Из гусеницы в бабочку

В каждом человеке продолжает жить испуганный, полный опасений ребенок, горячо желающий, чтобы его любили.

Шандор Ференци

Отец Инны жалел, что не родился женщиной, это избавило бы его от чувства неуверенности перед женским полом. Он был рад, что у него родилась дочка, возился с ней больше матери, которая находилась в депрессии. Когда Инне было 3 года, отец отрекся от дочери, не сладив с ней. В 3–4 года Инна нарядила куклу, показала матери, та похвалила и отправила показать отцу, который мылся в открытой ванной. Когда Инна вошла туда, он испуганно прикрылся. В детстве Инна часто видела родителей голыми, а во время пьянок наблюдала оргии.

Я пригнала из сервиса к отцу две черные машины – его мерс и свой джип. Мою машину не отремонтировали, не подобрали запчастей.