Психоделика любви: Начало (СИ)

Итачи обернулся, сконфуженно сжав и разжав пальцы. Конан смотрела на него извиняющееся, даже как раскаивавшийся грешник, с искренней тоской в глазах.

— Почему ты не приходила ко мне все это время?

— Я думала, ты не захочешь меня видеть. Не захочешь, чтобы вернулись галлюцинации.

— Я уже не знаю, что реальность, а что фантазия, — в беспомощности заявил Учиха и хлопнул ладонями по бедрам. — Знаю только, что вляпался в полное дерьмо из-за своей самоуверенности, и теперь не знаю даже как выбраться отсюда.

— Отсюда еще никто не выбирался. Живым. — Уточнила Хаюми и сделала шаг ближе.

— Почему не уйдешь ты? У тебя есть крылья, ты можешь улететь. — Итачи сделал шаг вперед.

— Мои крылья?.. Всего лишь моя кровь. Я птица с бесполезными крыльями, в клетке, в которую заточила сама себя.

— Ты сказала, что покончила с собой во имя любви.

— Это долгая история.

— В психушке мне спешить некуда. Разве что на ужин. — Итачи пожал плечами, смотря, как Хаюми делает еще шаг ему навстречу.

— Когда ты полностью поверишь в меня, я расскажу тебе.

— Но, по крайней мере, ты можешь рассказать мне, что здесь происходит? Ты ведь можешь быть везде, все слышишь. Ты главный свидетель преступлений.

— Я мертвый свидетель. А мертвые не свидетельствует. Но да, я знаю все, что происходит в этой клинике, — устремив взор в сторону, глубоко вдохнула, собираясь с силами. — Они проводят на вас опыты по проверке лекарств на побочные действия фармацевтической компании «Красная Луна».

— Подожди, Красная Луна? — Итачи указал на ворота клиники, где было выбито одноименное название.

— Именно. Клиника — что-то вроде дочерней компании, дополнение к главному монстру.

— Так вот что со мной происходит. — Итачи дотронулся до живота, поднялся к груди, где горел огонь. — Вот что происходит с другими, они умирают от побочек.

— Мне жаль, — искренне зароптала Конан, сделав два шага вперед. — Это все из-за меня.

Итачи не понимал, причем здесь она. В голове его вертелся совсем иной вопрос.

— Почему ты боишься подняться в восточную башню?

— Там проходят фазы. От шестой более зверские эксперименты, более жесткие условия. Пациенты там страдают еще больше. А их страдания порождают монстров их главных страхов.

— Монстры? Подожди, так это все реально? Все эти вороны, зайцы.

Конан ретиво закивала, испуганными глазами смотря прямо в глаза Учихе.

— Для меня реально каждую секунду. Я видела твоего зайку с ножом: он дежурит на лестнице, поэтому я сижу здесь. Ты можешь его видеть только в момент дикой агонии, находясь на грани смерти, когда одной ногой находишься в мире «между жизнью и смертью». В мире, где застряла я.

Итачи схватился за голову, отвернувшись. Все это было слишком сложно, слишком безумно.

— Мир между жизнью и смертью?

— Так я его называю. Умерев, я не нашла покоя и застряла в сером мире. В этом мире и рождаются монстры из вашей боли. Они проекция ваших душ.

— Но ты мертва, они не могут причинить тебе боли. Почему ты тогда не можешь пойти в восточную башню и проверить жив ли мой брат? — Итачи резко повернулся и кинулся к Конан, но так и не решился подойти вплотную.

— Потому что я боюсь стать такой, как они — стать страхом, монстром. Здесь обитают уже не только монстры, но и души умерших, которые от злости деградируют в таких же монстров.

— Это мне ничего не объясняет. Это больше похоже на оправдание моего подсознания в беспомощности.

— Я не плод твоего воображения.

— И как ты мне это докажешь? Я даже дотронуться до тебя не могу.

Итачи протянул руку, выставив ладонью вперед. Конан блестящими от непролитых слез глазами удивленно взглянула на ладонь и неуверенно протянула дрогнувшую руку ладонью к ладони Учихи, не смея прикоснуться. Всего в нескольких сантиметрах.

Они качались друг от друга; казалось, подуй ветер сильнее, и он подтолкнет их друг к другу. Но ветер развевал лишь волосы и полы ночнушки.

— Пейн, — произнесла Хаюми, не убирая руки.

— Что Пейн?

— Мое доказательство, — уже увереннее произнесла Хаюми, шмыгнув носом так, как бы сделал это человек, находясь полуголым на холодном ветру. — Я привязана к нему. Ты можешь найти в его кабинете фотографии со мной, а также алтарь, которому он молится за мой покой.

Итачи не сразу понял смысл услышанного, все доходило до него слишком туго из-за произнесенного ею имени. Чуть качнувшись вперед, Конан едва не дотронулась до Учихи, но он одернул руку, боясь, что она пройдет сквозь него. А когда поднял взгляд, Конан уже не было.

====== Глава 9, в которой вылечился пациент. ======

Несколько дней Итачи из-за угла наблюдал за кабинетом одного из самых таинственных врачей Красной Луны, которому он никогда не придавал значения. Кто он есть? Странный молодой мужчина слегка за 30, с цветом волос ядерной вспышки солнца и неимоверным количеством пирсинга на лице, при виде которого Учихе становилось даже больно: сколько нужно было перенести физической боли, чтобы сотворить такое с собственным лицом? Если только не в попытке заглушить страдания душевные.