Психодрама: вдохновение и техника

Множество подобных примеров можно найти в книге Риппера и Вильямса «Раненые целители» (Rippere, V. and Williams, R. 1995), в которой описаны переживания терапевтами депрессивного состояния. Их рассказы могут послужить хорошим материалом для демонстрации определенных профессиональных затруднений. Вместе с тем они являются убедительным свидетельством страданий, которые могут испытывать люди с тяжелым травматическим прошлым в своей повседневной жизни. Мне кажется, что главная добродетель людей нашей профессии заключается в том, чтобы, не сгибаясь под жестокими ударами судьбы, находить в себе достаточно сил для оказания помощи и поддержки окружающим нас людям.

Многие характерные причины профессиональных стрессов обсуждаются в книге Гая (Guy, J.D. 1987), в которой автор исследует особенности личной жизни психотерапевта. Несмотря на то, что в этом исследовании особый акцент сделан именно на профессиональной принадлежности, все рассуждения и выводы выходят далеко за ее рамки и могут в той же степени относиться к людям любых «помогающих профессий». В первую очередь автор уделяет внимание психологической и физической изоляции, которая является прямым следствием профессии психотерапевта. Исследуя психологические аспекты такой изоляции, он отмечает такие характерные для нее последствия: личностную скрытность, нежелание говорить о себе, избегание проявления личного отношения, контроль над своими эмоциями, стремление к «раскрытию» партнера при эмоциональной закрытости от него, склонность к интерпретациям, постоянная готовность реагировать как на идеализацию и фантазии о всемогуществе со стороны других людей, так и на их нападки и попытки обесценить профессию и личность… К этому добавляется готовность прекращать отношения как только достигнуты цели лечения, высокая соревновательность в профессиональной среде и восприимчивость к общественному мнению. Все эти факторы могут считаться потенциальными источниками стресса, вызванного стремлением занять терапевтическую позицию, и влияют не только на самого терапевта, но и на его отношения с окружающими.

Иными словами, главная цель психотерапевтической деятельности заключается в работе с попавшими в беду людьми. А это означает, что человек, считающий себя терапевтом, при любой организации своей деятельности должен проводить большую часть своего времени, погружаясь либо мысленно, либо непосредственно в самые тяжелые и болезненные аспекты человеческого бытия. Терапевтическим средством для исцеления всех душевных ран является только он сам: его мысли, чувства и действия, возникающие в результате его воспоминаний, знаний и применяемых им терапевтических моделей.

Выбор такой профессии неизбежно сталкивает терапевта с необходимостью развивать как сознательные, так и бессознательные стратегии проведения терапевтического процесса, чтобы сохранять над ним контроль, избегая ситуаций, в которых этот процесс может оказаться неуправляемым. Некоторые такие стратегии могут принести большую пользу. К ним можно отнести соблюдение распорядка работы с пациентами, работу в составе единой терапевтической команды или с ко-терапевтом, постоянную ориентацию на получение супервизии или продолжение обучения с целью повышения квалификации; в качестве нормального и довольно распространенного «защитного механизма» часты выступает расширение своего психотерапевтического «репертуара», когда прямой контакт с тяжелыми пациентами уменьшается, зато появляются ученики. Супервизорская работа или административные обязанности.

Другие стратегии, которые часто используют терапевты, — например, попытки компенсировать естественную ограниченность своих возможностей работой на износ или притупление способности сочувствовать пациенту, — не кажутся столь уж здоровыми и благоприятными…

Кто же исцеляет целителей?