Психофильм русской революции

В начале двадцатого столетия революционная идеология созревает. Общество готово к разрушению основ государства Российского. За несколько лет перед тем из подполья выходят и строятся за границей, вне пределов досягаемости для русских жандармов, убийцы и грабители, из которых впоследствии многим будет суждено стать начальниками государств или самодержавными диктаторами. Некоторых из этих крупных бесов революции я лично видел. Веру Фигнер я видел еще будучи мальчиком в Харькове перед ее арестом. Пилсудский был моим товарищем по медицинскому факультету в Харькове. Встречал я также нескольких членов партии «Народной воли», но близко их не знал. Рядовых членов партий и левых деятелей, как и всякий русский человек моего времени, видел без конца. Ими кишела вся Россия. Ими были набиты ряды студенчества, земских служащих, а либеральные болтуны заполняли среду общественных деятелей. К ним вполне применима характеристика Достоевского. Было среди них много мерзавцев и нечистых на руку. Еще больше было людей глупых и слабовольных, и были самые жестокие фанатики со святым выражением кристально чистых глаз и с кровожадными инстинктами будущих чекистов.

Убийцы и экспроприаторы, вожди партий - эти герои тьмы и не мнили тогда, что через десяток лет они станут властелинами мира и прижмут своею тяжелою пятою бредящий свободою демократический мир. Либеральная интеллигенция рукоплещет за чайными столами убийцам при каждой новой жертве в наивном ослеплении, не думая о том, что не за горами их час искупления - в подвалах чека.

И все-таки императорская власть борется со злом, иногда даже побеждает. Незадолго до японской войны срываются с цепи русские публицисты, и один из самых крупных негодяев русской революции, бездарный публицист Амфитеатров, пишет свой знаменитый пасквиль на русского Императора: «Семья Обмановых». А русская либеральная интеллигенция смакует эту гадость, не понимая, что за ее плечами уже стоит смерть.

Власть на этот раз сдала: уже появлялась тенденция не обострять конфликтов с левыми. Пасквилянт не получил должного возмездия и остался героем глупеющей интеллигенции, чтобы через много лет, пережив вместе со Струве дело рук своих, у порога гроба поучать уму-разуму русскую эмиграцию.

В самом начале царствования Императора Николая II ударил колокол революции оттуда, откуда, казалось, его не следовало ожидать. В Петербурге образовался легальный кружок марксистов, задумавших приводить в жизнь идеи немецкого еврея Карла Маркса. В 1894 году появились «Критические очерки» Струве, которые создали ему популярность. Это было началом насаждения марксизма на Русскую землю. Автор «Критических очерков», он же переводчик «Капитала» Маркса, Струве, с тех пор неустанно продолжает дело разрушения России. Возникает триумвират: Ленин, Плеханов и Струве, который впоследствии свалит Императорскую Россию и предаст ее в руки большевиков. В книге Разумника, восхваляющей деяния этих могильщиков России, и в книге Спиридовича приведен материал, достаточный для ознакомления с деятельностью этой тройки.

В 1896 году воскресают социалистические партии, и на съезде в Мин -ске формируется основа будущего большевизма, социал-демократическая партия, манифест которой пишет тот же Струве, будущий полубог русской эмиграции. Мы встречаем его дальше уже за границей, откуда он, копируя Герцена, бьет набат в революционный колокол, взывая к общественным деятелям и земцам. Там же Ленин группирует вокруг себя убийц и будущих палачей России. Воскресает партия социалистов-революционеров, организующая охоту на сановников и деятелей Империи, которая в годы революции даст столь обильную жатву. Я хорошо помню эти живые картины - посещая в те годы заграницу с целью научного усовершенствования, я видел деятельность этих бесов.

На навозной куче часто вырастает пышный куст красных ядовитых цветов. Но обманчив их вид, и печальна судьба путника, который не раз -гадает тайны красного цвета.

Петр Струве уходит в эмиграцию в годы, предшествующие японской войне, и отравляет и без того ослабевшие мозги русской передовой интеллигенции. Он преподает высшие методы разрушения и в грубой площадной брани поносит благороднейшего русского Государя, подготовляя терновый венок на чело Царя-героя.

Он пишет про Царя: «Все равно, кто он. Надменный деспот или пре -зренный трус... Царь Николай стал открыто врагом и палачом народа...», «Презирая нравственную и умственную личность всех этих Александровичей, Николаевичей, Владимировичей...», «Кто внутренний враг? Все население или прямый царь и его клевреты? Вся Россия или помазанник церкви - жалкий человек?» «Когда же будет создано учредитель -ное собрание, - поучает Струве русское офицерство, - вы должны служить только ему». «Все вышеприведенное, - пишет Струве, - продумано мною... я думал, думал... все ответственно». «Революция должна стать в России правительством». И стала.