Психокинетики-2

Возле Лапшина заплясали искры и всполохи огня, точно кто-то решил побаловаться мини-фейерверком. Давление нарастало, кислород вокруг Артема непостижимым образом выгорал, затрудняя дыхание. Трава поблизости моментально обратилась в пепел. Контур тела Лапшина засиял насыщенным оранжевым свечением.

«Какого черта? — подумал Александр. — Сукин сын уже должен полыхать, как китайский фонарик!» Он принялся наращивать интенсивность воздействия.

Кравчук пытается его сжечь, запоздало дошло до Артема. Низкорослый ублюдок задействовал дар пирокинеза! Защитных свойств ауры пока что хватало для нейтрализации психокинетического воздействия, но надолго ли ее хватит? Артем этого не знал, в подобную переделку он попал впервые.

Артем двинулся на Кравчука, но это оказалось делом проблематичным. Ему приходилось словно бы толкать невидимую стену, и по мере приближения к пирокинетику каждый шаг давался все сложнее.

Мужчин разделял десяток метров. Не так уж много, но сложнее дистанции Артему преодолевать не доводилось. Казалось, он двигался навстречу работающей турбине самолета.

Воздух вокруг искрился и полыхал. Краем глаза Артем наблюдал разноцветное сияние наподобие северного, вызванное воздействием ультравысоких температур. Приподняв голову, он увидел, как небо переливается всеми цветами радуги.

Сократив расстояние до Кравчука до шести-семи шагов, Артем обнаружил, как ему показалось, самое настоящее расслоение пространства. Некие вибрации проходили сквозь обоих мужчин тонкими белесыми нитями, увязывая с тем, что было, есть и будет.

Он наблюдал искажения, вызванные противоборством двух диаметрально противоположных сил психокинетиков.

Несколько лет назад, отправляясь на Объект-17, Артем прихватил с собой томик «Дао-дэ-Цзин». Психолог порекомендовал ему ознакомиться с основополагающим трудом Лао-цзы в период, когда Лапшин тяжело переживал гибель Феди Щербинка. Не все удалось усвоить из той книги, но о взаимодействии инь и ян — фундаментальном законе мироздания — Артем начитался вдоволь.

И вот теперь он понимал: противоборство антиподов — пассивное защитное свойство его ауры и активный наступательный дар Кравчука — никогда еще не было столь метафизичным.

В голове Лапшина мелькнула мысль: как жаль, что у него нет специальных научных знаний, тогда он, возможно, сумел бы дать название неизвестным частицам и причудливым образам, которые неслись сквозь него. Возможно, то были боги, или внезапно кристаллизировавшийся поток времени, или что-то совсем чуждое нашим знаниям и представлением. В любом случае реальность Артема искажалась, рябила, полыхала — и не было тому конца.

А в то же самое время в сотне километров южнее Сергей Кравчук сидел в позе лотоса на тонкой циновке позади дома Владимира Малахова. Он был одет в старую синюю футболку с иероглифами тэквондо, черные свободные брюки и кеды. Годы занятий боевыми искусствами позволили телу без проблем занять сложное положение.

Глаза прикрыты, дыхание ровное, ладони сложены внизу живота. В воздухе кружились полтора десятка яблок. Широким кольцом поспевшие к осени плоды медленно плыли по часовой стрелке вокруг головы телекинетика.

Профессор Малахов находился в стороне, наблюдая за успехами протеже.

— Возьми три, — сказал он.

Из травы поднялось одно яблоко, затем еще два. Они присоединились к уже левитирующим плодам, вливаясь в ровное кольцо.

Со стороны действо напоминало детскую карусель. Карусель из яблок.

— Хорошо, — почти шепотом произнес Владимир Данилович. — Теперь в другую сторону.

Вращающиеся плоды замерли, поплыли в обратном направлении.

— Немного опусти каждое третье яблоко, а каждое второе — подними.

На отстраненном лице Кравчука не промелькнуло ни единой эмоции. Зато какая-то часть фруктов отделилась от общей массы, спустившись сантиметров на двадцать вниз. Другая часть на то же расстояние поднялась. Теперь вокруг Сереги крутились сразу три фруктовых кольца.

— Пусть центр вращается противоположно остальным, — подкинул очередную задачку Малахов.

Средний яблочный обруч остановился, двинулся в другую сторону. С этого момента нижнее и верхнее кольца крутились по часовой стрелке, центральное — против.

— Измени плоскость вращения верхнего кольца.

Не прекращая движения, левая часть верхней «карусели» приподнялась, переворачивая все кольцо. Несколько секунд спустя эта часть яблок встала вертикально по правую руку от Сергея.

— А теперь левитируй сам!

Длинные брови Сереги едва заметно дрогнули. Он, не покидая позы лотоса, без проблем поднялся над циновкой. Однако изменение вида психокинетической работы нарушило контроль над фруктовыми кольцами. Внимание переключилось с внешних объектов на собственное тело. Бухая вразнобой, два десятка яблок попадали обратно в траву.

Сергей чертыхнулся, сбрасывая оцепенение. Он вышел из «лотоса» и, опустив ноги на землю, упер руки в бока. Парень был явно недоволен своими результатами.

— Не могу я, блин… Не получается.