Психокинетики-2

— Какого хрена… — пробурчал он. И вдруг, вспомнив что-то, резко вскочил, хватая брата за грудки и отводя кулак для удара. Черные глаза наполнились звериной яростью.

— Эй, стой! — закричал Серега. — Это твой брат! Твой брат!

Секунду Александр ошалело всматривался в лицо Сергея — и только потом признал.

— Блин… — Он отпустил брата, завертел головой. — Где он?! Где ублюдок, напавший на меня?!

— Мы только что прилетели — здесь никого не было.

— «Мы»?

— Я и дядя Вова. — Сергей повернулся к Малахову, который продолжал стоять с таким видом, будто пытался распробовать воздух на вкус.

— Нет, нет, нет! — запаниковал Александр, вскакивая на ноги. — Не может быть, нет!

Он вращался юлой, выискивая что-то на серой земле, а потом замер и разразился самыми грязными ругательствами.

— Сукин сын украл Ядро! — кричал Александр. — Он украл мое Ядро!

Последовала новая тирада, состоявшая главным образом из непечатных выражений.

— Я прикончу его! Выжгу сердце на хрен, не вынимая из груди!

Вдруг Александру резко поплохело. Навалилась нестерпимая слабость, ноги подкосились. Серега подхватил начавшего заваливаться брата и усадил на землю.

— Эй, бро, ты чего? Ты совсем бледный!

— Сердце… — просипел, держась за грудь, Александр. — Сердце щемит… Усталость дикая…

Рядом на корточки опустился Владимир Данилович.

— Дядя Вов, что с ним? — спросил Серега.

— Перерасход энергии, — внимательно осматривая Александра, ответил Малахов. — Он как следует выложился. Залез в резервы, поэтому организм дает сбой.

— Вы можете как-то помочь?

Малахов помедлил.

— Думаю, да. Но ведь Александр Николаевич не позволит мне проникнуть в свое сознание?

Владимир Данилович снял перчатку, попытался коснуться плеча Александра. Тот оттолкнул протянутую руку.

— Лапы убрал…

Малахов красноречиво взглянул на Сергея.

— Он сможет восстановиться своими силами? — спросил тот.

— Конечно, сможет. Но потребуется больше времени. Они с Артемом очень старались убить друг друга. Видел? — Он кивнул на вогнутую стену дома. — Это результат искажения реальности. Думаю, там появилась брешь, через которую мы наблюдали их схватку. А теперь представь, какие запасы ци потребовались, чтобы совершить подобное.

— Какой… какой еще Артем? — спросил Александр.

— Артем Лапшин, — ответил Владимир Данилович. — Беглый преступник, которого я разыскиваю. Он — психокинетик, как и вы. Обладает гипервитальностью — повышенной живучестью. Его наняли те же люди, что стоят за Сухоставским.

В памяти Александра всплыл разговор с Мишей Творческим, бывшим криминальным авторитетом и оккультистом, а ныне — режиссером в своем собственном театре. Тогда он сказал, что некие силы направляют конфликт Кравчука и Сухого. Видимо, то была не пустая болтовня.

— Значит, за Сухим реально кто-то был?

— А вы думали, он по собственному желанию вознамерился забить курицу, несущую для него золотые яйца?

— И ваш Артем работает на тех же людей?

— Вероятно, да.

Малахов поправил очки.

Александр поморщился от боли в сердце.

— Ты знаешь, где сейчас этот ублюдок?!

— Нет.

— Ты же крутой экстрасенс! Найди его, блин!

— Я не знаю, где Артем, — повторил профессор. — Извините.

— Понятно… Тогда вали с моей лужайки! Все равно толку от тебя нет.

— Сань, полегче, — вступился за наставника Серега. — Лучше скажи, как вообще Ядро оказалось в нашем доме?

— Я забрал, а что?

— На кой хрен?

Перед глазами Александра размытыми пятнами проносились одни и те же обрывки воспоминаний: безлюдная лаборатория… спор с физиком… пылающее Ядро… обугленный скелет… прах, смываемый с пола термокамеры. Брату не нужно это все знать. Во всяком случае, сейчас.

— Слушайте, я так и буду здесь лежать? — сменил тему Александр. — Давайте, заносите меня в дом. Хоть какое-то полезное дело сделаете.

Переглянувшись, Владимир Данилович и Сергей помогли пострадавшему добраться до гостиной. Александр понемногу приходил в себя — сердечный ритм восстановился, боли в груди унялись, с лица сошла бледность.

Мужчины уложили Александра на диван, возле которого стоял пустой стакан из-под виски. Сергей взял его, поднес к носу.

— Это как понимать? — спросил он у брата.

— Как расходы на терапевтические нужды… И раз взял — плесни коньячку, а?!

Серега вскинул брови.

— Коньячку? Ты себя видел? Три раза чуть не сдох по дороге!

— Малой… Мне накостылял какой-то ущербный говнюк… Он же забрал главную вещь всей моей гребаной жизни… В довесок я загинаюсь в собственной гостиной… Хуже уже не будет. Наливай.

Сергей помедлил, сомневаясь в адекватности задумки, но перечить не стал и поплелся к барной стойке.

Александр повернулся к Владимиру Даниловичу, стоявшему у дивана.

— Ты ж фээсбэшник, да?

— В некоторой степени.

— Да пофиг… Пока вы тащили меня в дом, я не увидел своей тачки. По ходу, молодчик ваш еще и ее забрал.

— Вы уверены?

— Слушай, я на ней приехал. Оставил у главного входа. Сейчас ее там нет. И если ты не откатил ее в подземный гараж, значит, ваш недоносок гоняет по Москве на шикарном «Камаро».

Малахов недовольно дернул бровью.

— И вы только сейчас решили сообщить?

— Старичок, я тут, вообще-то, подыхаю тихой сапой.

Владимир Данилович достал мобильник.

— Опишите ее.