Психолог для дракона

Ни одна из женщин, что годами клялись ему в любви и обещали принять его с любыми драконьими инстинктами, не сдержала своих обещаний после того, как его внутренний зверь вступил в полную силу. Тогда отец жестко объяснил ему, что драконы и любовь — понятия несовместимые и не стоит уподобляться человечкам в этом жалком слащавом чувстве. Для нормальной жизни достаточно большого гарема с наложницами, которые с самого начала не станут обольщаться на твой счет и строить воздушных замков, а будут честно отрабатывать то огромное вознаграждение, что положено им по договору. Да, они тоже будут тебя ненавидеть, но это издержки их профессии, за которые им платят. Иномирная ведьма думала, что открыла ему великую тайну, когда сообщила на первой своей «консультации», что будущая жена возненавидит его? Да он всегда это знал, все это знают!

Он прикажет Лере вычеркнуть любовь из ее планов — и к чертям сравнения с капканами и зверями! Семьдесят пять прошедших лет убедили его в правоте отца: сколько бы женщина ни клялась в любви, она возненавидит дракона после первой ночи. Сколько наложниц перебывало в его гареме, уж и не счесть! Он часто видел в их глазах увлечение и страсть на отборе, когда смотритель гарема приводил новых кандидаток на свободное место, но ни одна из них не сохранила эту увлеченность…

Дракону невозможно противостоять, а у людей нет врожденного инстинкта повиновения альфе, и это замкнутый круг, из которого нет выхода. Попытки Леры устроить его счастливый брак смешны и жалки, он отчетливо это понимает.

Почему же тогда он не гонит ее прочь??? А утром очередная чертова консультация — и эти пытливые глаза-кружочки за стеклами очков, и невозможные раздражающие вопросы, и слабо поднимающая голову полумертвая надежда на чудо…

Глава 20 Чтобы стать царем природы, надо вначале завоевать престол

Утро Леры началось с уже привычного шипения чем-то недовольной Виры. Что-то рано питомица проснулась, солнце еще не поднялось над горизонтом, небо серое.

— Дай поспать, а? — сонно ответила Лера и перевернулась на другой бок, натягивая повыше одеяло. — Хозяйка вчера чуток повеселилась, вернулась с вечеринки поздно, имей совесть и лежи тихо.

Ответом ей был удар змеиной головы о стеклянную стенку террариума.

— Чего тебе неймётся? — возмутилась Лера, садясь в постели и протирая глаза.

Ах да, она же вчера ее не кормила, а сегодня обязательно надо кинуть еды. Нет, не кинуть: она обещала кормить ее с руки, так что — вперед, Лера, попри свои страхи! Дрожащая рука с болтающимся в ней куском мяса просунулась в люк террариума. Бросок змеи — и завтрак благополучно перекочевал в ее желто-черную утробу. Еще несколько кусочков — и сеанс утренней терапии можно считать завершенным.

Лера вытерла холодный пот со лба:

— Спасибо, что не кусалась, Вирочка. Вот не думала, что доведется мне ядовитую змею с руки кормить! Ну, будем надеяться, что толк от моих мучений все-таки будет.

Тут Лере пришло в голову, что результаты ее тренировок уже есть: к змеиным ночным шорохам и присутствию Виры рядом с кроватью она уже привыкла, так как спала сегодня хорошо и спокойно. Более того: к утру ее мысли прояснились, и она поняла, что обнадежило ее в уверениях Изиры о невозможности противостояния дракону!

Да, Лера приняла этот факт как доказанный: уж коли множество разумных и сильных духом людей (таких, как Селиан, Эриас, сама Изира и наверняка много прочих) не смогли предотвратить вторжение в их разум драконьей силы, то это действительно сделать невозможно. Лера не страдала непомерным самомнением, которое могло бы нашептывать ей, что именно она — та единственная и особенная, что сможет совершить невероятное. Лера привыкла доверять тем выводам, которые подтверждены опытом большого числа людей разных возрастов, полов и занятий, иначе терялся сам смысл профессии психолога, а ее нынешние надежды базировались на том обстоятельстве, что все говорили лишь о невозможности противодействия дракону, но никто не заикался о невозможности противодействия самому себе. Она же давно решила, что первым делом надо пытаться избавиться от фобий, а сама при ментальных атаках Гленвиара на нее инстинктивно пыталась ему помешать, тратила почти все силы именно на безнадежное «противостояние дракону» вместо того, чтобы сосредоточиться на подавлении собственных страхов. Что говорить, если, приходя в себя, она не могла даже вспомнить, до какого этапа самовнушения успела добраться!