Психологическое консультирование. Теория и практика

Мой кружок посещала молодая женщина, проливавшая слезы практически при каждом психологическом упражнении. На одном из занятий мы разбирали проблему, которая особенно ее мучила. Она создала образ этой проблемы на стуле перед собой и заявила, что не хочет быть такой, как «это». Меня удивило, что образ был окрашен в явно позитивные (серо-голубые) тона, хотя внешне напоминал что-то вроде переплетения мозговых извилин. Поэтому я спросил, на что похожа та часть личности, которая не приемлет первую часть. Та часть тут же нашлась и напоминала черную железную кочергу, которая с такой яростью набросилась на первый образ, что клиентка не могла ее сдерживать, была просто в ужасе. Пришлось предложить ей представить, что я изолировал эту «кочергу» с помощью прозрачной стенки.

Затем я предложил клиентке осознать, что же она сама чувствует по отношению к «кочерге». Оказалось, она люто ненавидит эту «кочергу». Тогда я предложил ей высказать «кочерге» все, что о ней думает и что к ней испытывает. Несмотря на то что «кочерга» металась, не желая воспринимать передаваемые ей чувства, все-таки клиентка высказала ей все, в результате чего «кочерга» исчезла, как будто растворилась. В итоге первая выделенная часть увеличилась в размерах, расцвела, если можно так выразиться, и клиентка тут же осознала, насколько она любит эту часть личности. Теперь женщина согласна была принять ее как часть себя и не чувствовала протеста против того, чтобы быть «этим». Соединившись с этой частью личности, она ощутила огромный прилив энергии, ее глаза сияли. «Почему я вас не встретила, когда мне было 11 лет?!» – сказала она.

Вся эта «сумасшедшая» игра образов в свете последнего высказывания была легко расшифрована. С раннего возраста мама (очень жесткий человек) твердила дочери, что она «не такая», что она не должна быть такой, какая есть. При этом не сообщалось, а какой же надо быть. Девочка интроецировала это утверждение (т. е. приняла в себя как свое собственное) и всю дальнейшую жизнь прожила в раздоре с самой собой. Ее собственная личность представлялась ей в виде серо-голубых извилин именно потому, что мама все время пыталась «вправить ей мозги». «Кочерга» была образом ее мамы. Познакомившись в дальнейшем с мамой, я убедился, что этот образ достаточно точно отражал склад ее характера.

Так что молодая женщина наказывала саму себя (испытывала вину) за то, что она являлась самой собой, и старалась не быть самой собой, что, конечно, было невозможно. Она находилась в тупике и испытывала сильные невротические состояния. Когда она отвергла материнские предписания в форме «кочерги» и позволила себе быть самой собой, то, конечно, ощутила необыкновенное счастье, вина была с нее снята.