Психологическое консультирование. Теория и практика

Как следует из этого примера, чувство вины не устраняло, а усугубляло ситуацию, решение было найдено в эксперименте, моделирующем ситуацию, а не с помощью советов и моральных сентенций. Пример показывает, что стереотипное «вредное» поведение может происходить из родительского образца или из конфликтов прошлого.

В случаях такого рода психотерапевты могут заключить с клиентом контракт о том, что он прекратит вредить себе или другим, как бы его ни подмывало продолжать прежние действия. После чего проводят работу по избавлению от чувства вины и замене ее на чувство самоуважения.

Например, мужчина всегда бьет своих детей перед сном, потому что убежден, что иначе они ни за что не лягут спать, но страдает от чувства вины по этому поводу. Терапевт заключает с ним договор, что тот не будет бить детей ни в коем случае, поскольку, даже если они не выспятся, вреда для них будет меньше. После этого ему помогают избавиться от вины, что ведет к полному прекращению подобных действий и восстановлению самоуважения.

Если для стыда здоровой альтернативой является чувство достоинства, то для вины – чувство самоуважения.

Если с этой точки зрения проанализировать приводимый выше пример, то женщине сначала была оказана помощь в отказе от навязчивого наказания дочери и замене его на дружественное содействие, затем было восстановлено ее самоуважение (выращивание униженной части личности), попутно вскрыта и устранена истинная причина такого стиля воспитания (материнский образец).

Как видно из примера, в основе такого поведения лежит внутренний конфликт между родительской и детской частями личности клиента. Многие студенты жалуются на то, что не могут заставить себя учиться, например, готовиться к экзаменам или писать курсовую работу, чувствуют вину, тащат себя за волосы за стол, но чем сильнее тащат, тем дальше они от стола. Помочь многим из них избавиться от этого противоречия зачастую удается совершенно парадоксальным методом, который был описан в главе, где речь шла о так называемом родительском контракте.

Реальная вина в прошлом

Когда-то человек мог совершить что-то действительно плохое, даже ужасное. В настоящее время его мучает чувство вины, он доводит себя до депрессии и даже совершает суицидальные попытки. Прежде всего с ним следует обсудить, насколько его вина реальна, а насколько воображаема.

Если она реальна, то необходимо оценить все обстоятельства дела и мотивацию, побудившую клиента поступить именно таким образом. После этого помочь ему прийти к искреннему раскаянию. Раскаяние, как уже говорилось, ведет к реальному самоизменению, после чего клиенту рекомендуется совершить возмещение причиненного вреда. Если это невозможно, то возмещение выражается в бескорыстной заботе о каких-то других людях. Если и это невозможно, то оно совершается «в духе», т. е. как воображаемые извинения, пожелания добра и счастья, мысленная энергетическая поддержка тех, кому было причинено зло. Если индивид отказывается совершить компенсацию, то это означает, что он не раскаивается, что он снова сделал бы то же самое в настоящее время. Иногда он готов принести компенсацию, не изменяясь. Проверить это просто, терапевт предлагает клиенту снова представить ту ситуацию и спрашивает, как поступил бы он теперь.

Психотерапевты не считают, что человек обязательно должен понести наказание, пострадать за свои «грехи». Наказание еще никого не изменило к лучшему, никому не принесло компенсации, оно является продолжением чувства вины и мести, а не раскаяния. В этом смысле мы солидарны с религиозной традицией исповеди и отпущения грехов. Если задуматься, то психологический смысл исповеди состоит прежде всего в том, что раскаявшийся «грешник» получает прощение и может дальше жить как бы «с чистого листа», не повторяя грехов прошлого и не угнетая себя прошлым. Психолог, как и священник, не должен доносить на раскаявшегося, даже если он совершил преступление.

Однако могут быть морально сложные случаи, которые требуют особого обсуждения в среде профессионалов.