Психология

Один конкретный факт во всей своей цельности напоминает животному другой, а низшие млекопитающие различают свойства объектов неведомым для них самих путем; основным капитальным несовершенством их ума является неспособность постоянно расчленять, комбинировать группы идей в новом непривычном порядке. Животные навек порабощены рутиной, мышлением, почти не возвышающимся над конкретными фактами. Если бы самое прозаическое существо могло переселиться в душу собаки, то оно пришло бы в ужас от царящего там полного отсутствия воображения. Мысли стали бы вызывать в его уме не сходные, а смежные с ними привычные мысли. Закат солнца напоминал бы ему не о смерти героев, а о том, что пора ужинать. Вот почему человек есть единственное способное к метафизическим умозрениям животное.

Для того чтобы удивляться, почему Вселенная такова, какова она есть, нужно иметь понятие о том, что она могла бы быть иной, чем она есть; животное, для которого немыслимо свести действительное к возможному, отвлекая в воображении от действительного факта его обычные реальные следствия, никогда не может образовать в своем уме это понятие. Животное принимает мир просто за нечто данное и никогда не относится к нему с удивлением.

Глава XXIII Сознание и движение

Всякое состояние сознания связано с двигательными процессами. Предыдущая глава была посвящена анализу весьма сложных внутренних, чисто психических процессов и их продуктов; следя за этим анализом, читатель должен был постоянно помнить, что конечным обнаружением каждого из психических процессов всегда должна быть известная активность тела, обусловленная передачей центрального возбуждения идущим к периферии двигательным нервам. Не надо забывать, что вся нервная система, с физиологической точки зрения, есть простая машина, превращающая известные стимулы в реакции, интеллектуальная же сторона нашей жизни связана только с центральными, или промежуточными, моментами в действиях, совершаемых этой машиной. Теперь мы рассмотрим конечные, выражающиеся внешним образом моменты этих операций, телесную деятельность и связанные с ней душевные явления.

Всякое раздражение, падающее на центростремительный нерв, вызывает пробегающий по центробежному нерву к периферии обратный ток, с которым могут и быть, и не быть связаны сознательные психические процессы. Оставляя в стороне некоторые исключения, можно вообще сказать, что всякое ощущение влечет за собой движение и каждое движение в отдельной части организма есть в то же время движение целого организма, всех его частей. Движение, явно совершающееся в нашем организме при взрыве, блеске молнии или щекотании, происходит скрытно при всяком испытываемом нами ощущении. Мы не содрогаемся и не испытываем щекотки при слабых ощущениях только вследствие их весьма значительной слабости и неясности. Много лет назад Бэн дал явлению общего разряда название «закона диффузии» (рассеяния) и сформулировал его: вслед за нервным током, сопровождающим данное ощущение, возникают токи, рассеивающиеся по всему мозгу, приводя в возбуждение органы движения и внутренности.

Вероятно, возбуждения, проходящие через нервные центры, все, без исключения, подчинены закону рассеяния. Впрочем, действие, производимое пробегающим через нервные центры током, может нередко прийти в столкновение с током, уже находящимся там, и следствие такого столкновения двух процессов может обнаружиться в приостановке телесной деятельности. Такая компенсация процессов, вероятно, аналогична задержанию жидкости в трубке жидкостью, пробегающей по другой трубке; так бывает, когда мы, например, гуляя, внезапно останавливаемся как вкопанные, если наше внимание привлечено звуком, запахом, видом чего-то или внезапной мыслью. Но остановка периферической нервной деятельности не всегда зависит от задерживающего свойства. Например, в момент испуга наше сердце мгновенно перестает биться или его биение замедляется, а затем возобновляется с еще большей скоростью. Эта мгновенная задержка в сердцебиении вызывается периферическим током, пробегающим по пневмогастрическому нерву. Нерв, возбуждаясь, замедляет или останавливает сердцебиение; в тех случаях, когда он бывает перерезан, в сердцебиении при испуге не замечается никаких перемен.

Впрочем, возбуждающие действия чувственных впечатлений преобладают над задерживающими действиями, так что высказанное нами выше положение о рассеянии токов по всем частям нервной системы можно оставить без поправок. Физиологам до сих пор еще не удавалось проследить все действия, вызываемые данным чувственным впечатлением в нервной системе. В последнее время наши сведения в этой области стали гораздо обширнее, и мы имеем теперь экспериментальные доказательства того, что даже самые незначительные чувственные стимулы изменяют тон и степень сокращения в биении сердца, артериальном давлении, дыхании, в зрачках, мочевом пузыре, во внутренностях, в матке и в мышцах, производящих произвольные движения.