Психология денег. Вечные уроки богатства, жадности и счастья

«В эти послевоенные годы фермеры покупали новые трактора, комбайны, электрические доильные установки. Все это приобреталось в складчину для совместного пользования. У фермерских жен появились блестящие белые электрические холодильники и морозильники, а также современные стиральные машины, о которых они давно мечтали, но не могли позволить себе в годы Великой депрессии. Семьи, жившие в пригородах, устанавливали посудомоечные машины и покупали газонокосилки. Городские семьи становились клиентами автоматических прачечных и устанавливали в гостиных телевизоры. Офисы оснащались кондиционерами. И так далее, до бесконечности».

Трудно переоценить масштабы этого ажиотажа.

В период с 1942 по 1945 год был практически прекращен выпуск коммерческих автомобилей и пикапов. С 1945 по 1949 год их продажи выросли до 21 миллиона штук. К 1955-му этот парк пополнился еще 37 миллионами машин.

С 1940 по 1945 год было построено менее двух миллионов домов, а с 1945 по 1950 год – семь миллионов. К 1955-му к ним добавилось еще восемь миллионов.

Спрос на товары и возникшие возможности их производства создали массу рабочих мест, что позволило обеспечить работой вернувшихся с фронта солдат. Им платили хорошую зарплату. В сочетании с потребительскими кредитами все это расширяло возможности людей тратить деньги.

В 1951 году Федеральный резерв в своем докладе президенту Трумэну писал: «К 1950 году общие потребительские затраты вместе с жилым строительством превысили объем в 203 миллиарда долларов, то есть оказались почти на 40 процентов выше уровня 1944 года»[75].

Вопрос, куда деть солдат после войны, больше не стоял. Они покупали товары на деньги, которые были заработаны на заводах, производивших эти самые товары, а дешевые кредиты помогали им покупать еще больше.

4. Прибыли распределяются более равномерно, чем когда-либо

Отличительной чертой экономики 1950-х годов было то, что страна богатела, сокращая количество бедных людей.

С 1940 по 1948 год средняя зарплата удвоилась. Ее повторное удвоение состоялось в 1963 году.

Все эти прибавки коснулись в первую очередь тех, кто чувствовал себя обделенным в предыдущие десятилетия. Разрыв между богатыми и бедными стал значительно меньше.

Льюис Аллен писал в 1955 году:

«Колоссальный отрыв богатых в экономической гонке существенно сократился.

Лучшие показатели здесь демонстрируют промышленные рабочие. Например, семья работника сталелитейного предприятия, жившая ранее на 2500 долларов, сегодня получает 4500. Семья опытного станочника, у которой прежде доходы составляли 3000 долларов, сегодня тратит в год 5500 и более.

Что же касается самых зажиточных людей, получающих примерно 16 тысяч долларов и выше, то их доля в национальном масштабе после уплаты налогов сократилась в 1945 году с 13 до 7 процентов».

И речь шла не о краткосрочной тенденции. В период с 1950 по 1980 год реальный доход у 20 процентов самых низкооплачиваемых наемных работников вырос почти на такую же величину, как и у 5 процентов наиболее высокооплачиваемых.

И равенство наблюдалось не только в сфере зарплат.

Рекордное количество женщин пошли работать. Их доля на рынке труда выросла с 31 процента в послевоенные годы до 37 процентов в 1955 году и до 40 процентов в 1965-м.

Подтянулись и меньшинства. После инаугурации 1945 года Элеонора Рузвельт написала об одном афроамериканском репортере, который рассказывал ей:

«Вы понимаете, что произошло за двенадцать лет? Если бы в 1933 году число цветных, принятых на работу, было таким же, как теперь, то об этом сообщили бы все газеты страны. А мы сегодня даже не замечаем этого».

Права женщин и меньшинств соблюдались еще далеко не в той мере, как сейчас, но прогресс и движение к равенству в конце 1940-х и в 1950-е годы были весьма заметны.

Выравнивание классовых различий означало и выравнивание уровней жизни. Обычные люди ездили на «Шевроле», богачи – на «Кадиллаках». Телевидение и радио уравняли представителей разных классов в сфере развлечений и культуры. Заказы товаров по каталогам уравняли людей в плане одежды и других товаров широкого потребления независимо от места жительства. Журнал Harper’s Magazine отмечал в 1957 году:

«Богатые люди курят те же сорта сигарет, что и бедные, бреются теми же лезвиями, пользуются одинаковыми телефонами, пылесосами, радиоприемниками и телевизорами, имеют одинаковые системы освещения и отопления в своих домах и т. д. Разница между автомобилями в богатых и бедных семьях незначительна. В принципе у них похожие двигатели и другое оснащение. В первые годы века существовала настоящая иерархия автомобилей».

В 2016 году Пол Грэм писал, что даже тот факт, что поначалу было лишь три телеканала, способствовал выравниванию культуры:

«Сегодня это трудно себе представить, но каждый вечер десятки миллионов семей садились перед своими телевизорами и одновременно с соседями смотрели те же самые шоу. То, что мы сегодня наблюдаем во время трансляций игр на Суперкубок, происходило каждый вечер. Мы в буквальном смысле жили синхронно»[76].