Психология до «психологии». От Античности до Нового времени

Еще один очень важный момент связан у Канта с вводимым им в «Критике чистого разума» понятием схемы. Вопрос, который Кант стремится при этом решить, таков: как мы подводим чувственно данное нам многообразное под понятие? Кант приводит пример собаки. Как в том, что чувственно дано как что-то серое или черное, такой-то формы, издающее такие-то звуки, мы узнаем собаку. Кант говорит, что мы здесь имеем дело с очень загадочной вещью. То, как мы опознаем в собаке собаку, в столе стол и т. д., это загадка природы, которую нам вряд ли удастся когда-либо полностью разгадать. Но, во всяком случае, для того, чтобы это было возможно, должно быть нечто, что выступит как опосредующее звено между чувственностью и рассудком, между чувственно многообразным и понятием. В такой роли и выступает то, что Кант именует схемой. Схема, по Канту, является продуктом трансцендентальной способности воображения.

В принципе греческое слово «схема» можно перевести как образ. Но если и переводить так, нужно понимать, что у Канта это «образ» не в смысле картинки, а в смысле принципа устроенности. Схема – это принцип устроенности вещи как такой-то и такой-то. Принцип устроенности стола как стола, принцип устроенности стула как стула, принцип устроенности собаки как собаки. Схема может быть развернута в наглядный план и может быть как бы свернута в понятийный.

Схемы могут быть достаточно разными. Один из примеров схемы, который можно привести, – это схема описания пути к такому-то месту, которое может даваться человеку, который никогда этого места не видел. Например, в командировке мне нужно было пройти медосмотр для бассейна. И мне говорят: «Едете до такой-то остановки, там будет купол цирка, проходите по улице, заходите за этот купол, видите там клинику и в ней сдаете необходимые анализы». Я этого места никогда до этого не видел, соответственно, не мог заранее представить в виде готовой картинки, как это будет выглядеть. Но когда я увидел то, что соответствовало данной мне схеме, я тут же это узнал и сориентировался.

Можно привести еще один пример. Новые схемы, возникающие в культуре – в науке, литературе и т. д. К примеру, Фрейд наблюдает в своей практике определенные явления и описывает их под рубрикой эдипова комплекса. Тем самым он не только вводит новое понятие, но и дает новую схему для восприятия определенной группы психологических явлений.

Итак, схема опосредует подведение многообразного под понятие. Понятия же обрабатываются рассудком, который выстраивает логические связи понятий. Формы логических суждений и те категории, которые стоят за этими формами, по Канту, также имеют априорный характер. Они имеют априорный характер и собственно задаются также на уровне рассудка. Как Кант расписывает формы суждения и выводит таблицу категорий, на нашей лекции мы подробно разбирать не будем.

Суждения рассудка обрабатываются разумом, который стремится привести их в единую систему. Разум порождает три главные трансцендентальные идеи. Это идея души, идея мира и идея Бога. Когда мы рассматриваем все возможные суждения, относящиеся к сфере нашей душевной жизни, мы приходим к идее души как того, что объемлет все наши внутренние процессы, всю нашу душевную жизнь. Когда мы рассматриваем все суждения о вещах нам внеположных, мы приходим к идее мира как того, что объемлет всю внешнюю реальность. К идее Бога же мы приходим как к идее того, что объемлет вообще все сущее – и внешнее, и внутреннее.

Разумеется, идеи чистого разума выходят за рамки нашего опыта. Нам никогда не дана душа как всеобъемлющее целое, нам всегда даны те или иные частные душевные процессы; нам никогда не дан мир целиком, мы всегда обозреваем какой-то горизонт вещей, и никогда вся совокупность вещей сразу нам не дана и неизвестна. И Кант говорит поэтому о том, что эти идеи: душа, мир и Бог, – это нечто такое, о чем мы не способны построить науку.

Душа, мир и Бог не могут быть предметами науки. Они являются предметом практического разума и предметом веры. Практический разум – это разум, который отвечает за действование человека в мире, за то, как человек поступает. Мы не можем доказать, говорит Кант, бессмертие души или существование Бога, но от того, как мы решаем этот вопрос, во что мы верим, зависит то, как мы будем жить. А с другой стороны, стремится показать Кант, от того, как мы живем, будет зависеть то, во что мы будем верить. Хотя здесь и нет непреложной зависимости, но все же, например, человек, живущий нравственной жизнью, старающийся поступать справедливо, следовать долгу, живет так, как если бы душа жила вечно. Для Канта здесь важно именно это «если бы». Именно из-за этого «если бы» такой человек и чисто эмпирически будет склонен верить в вечную жизнь. Точно так же и с существованием Бога. Человек порядочный живет так, как если бы Бог существовал. Это не значит, что такой человек непременно будет исповедовать веру в Бога, но его жизнь сообразуется скорее с таким взглядом.