Читаем Психология глупости полностью

Двухскоростное мышление

Встреча с Даниэлем Канеманом,

заслуженным профессором психологии Принстонского университета, лауреатом Нобелевской премии по экономике

• Согласно вашему утверждению, мы располагаем двумя способами обработки информации: есть быстрая система, которую вы называете Система 1, и медленная – Система 2. Каковы их особенности?

Обе системы дополняют друг друга. Когда нас просят назвать столицу Англии, нужное слово автоматически приходит в голову без особых усилий благодаря Системе 1. Она осуществляет осмысление мира, порождает желания, впечатления, которые становятся убеждениями и решениями, одобренными Системой 2. Вторая система более сложная: она контролирует мышление и поведение. В отличие от Системы 1, Система 2 не имеет прямого, автоматического доступа к памяти. Она работает намного медленнее, в основном сопровождая ход произвольного мышления, например, когда нужно производить сложные вычисления, применяя правила. Она требует усилий и дает ощущение, что мы сами руководим своими действиями: «Я это сделал, я решил задачу». Субъективно мы отождествляем себя с Системой 2, считая, что наши убеждения определяются аргументами и доказательствами, даже если наша ментальная жизнь совершенно другая.


• Можно ли сказать, что Система 1 упрощает реальность, чтобы облегчить нам жизнь?

Не знаю, облегчает ли это жизнь, но Система 1 действительно упрощает реальность, даже если и создает при этом когнитивные искажения. Кстати, Система 2 тоже может ошибаться: если я верю в какие-то сомнительные вещи или неспособен понять теорию относительности, то в этом виновата Система 2. Система 1, в моем понимании, представляет собой эмоции, поскольку они проявляются автоматически, ненамеренно и являются чисто субъективными. Система 2 либо принимает их, либо нет. Но, внимание, Система 1 – это не только эмоции, но и нечто большее: она находится в тесной связи с осмыслением жизни, восприятием и большинством наших действий. А Система 2, в свою очередь, не только отвечает за медленное мышление, но и обеспечивает контроль, что не менее важно.


• В каких обстоятельствах Система 2 берет верх над Системой 1?

Когда мы никак не можем решить какую-то проблему, разрываемся между двумя противоположными стремлениями, нарушаем правила логики и поведения или пребываем в состоянии крайнего удивления. В этот момент мы концентрируемся и прилагаем некие умственные усилия. Но никаких резких перемен: все происходит плавно, непрерывно; все благодаря определенным участкам головного мозга, специализирующимся на конфликтных ситуациях.


• А какие именно участки головного мозга задействованы в этих двух системах?

Мне кажется, что Система 2 не соответствует какому-то определенному месту, даже если она должна задействовать префронтальную кору головного мозга. Я не хотел бы говорить о вещах, в которых плохо разбираюсь.


• Значит, сейчас вы одновременно используете обе системы: Систему 2 – чтобы точно ответить на мои вопросы, а Систему 1 – чтобы сформулировать ответы быстро, ведь эта сфера вам хорошо знакома. Верно?

Верно. Моя Система 1 быстро выдает ответы, но Система 2 их проверяет. В этот момент она усердно трудится, контролируя мой французский.


• Чтобы лучше понять: какой стала бы наша жизнь, если бы мы жили только с Системой 1 или Системой 2?

Если бы мы жили только с Системой 1, мы были бы гораздо более импульсивными, говорили бы все, что нам придет в голову, как дети. Представьте себе состояние опьянения, например, когда Система 2 ослабевает. При этом наша социальная жизнь не была бы затронута: некоторые животные ведут достаточно продвинутую социальную жизнь, а я не думаю, что у них есть Система 2. А если бы мы жили с одной только Системой 2, наша повседневная жизнь была бы ни на что не похожа. Мы бы просто превратились в не самые быстрые компьютеры.


• Когда мы видим сны, мы полностью находимся в Системе 1?

Честно говоря, я не знаю. Я не разбираюсь в сновидениях. В некотором смысле, конечно, мы находимся в Системе 1, поскольку видим сны ненамеренно. Но с другой стороны, нам может присниться, что мы о чем-то думаем и решаем какие-то задачи.


Перейти на страницу:

Похожие книги

52 упрямые женщины. Ученые, которые изменили мир
52 упрямые женщины. Ученые, которые изменили мир

Это книга женщины о женщинах, чьи имена незаслуженно мало известны исключительно в силу гендерной принадлежности. Между тем их научные открытия и исследования в области медицины, биохимии, биологии, физиологии, археологии изменили к лучшему жизнь на планете, позволили победить смертельные болезни, расширить наши знания о мире. Каждая из героинь прошла уникальный путь, и каждая столкнулась с неприятием общества. Их не замечали и игнорировали, их достижения приписывали мужчинам, если же это не удавалось, то в первую очередь подчеркивали их статус жены и матери, а профессиональные заслуги преподносили как бонус. Но они продолжали работать несмотря ни на что и вышли из этой схватки победительницами.О принципиальной роли Розалинд Франклин в открытии ДНК ничего не было известно, пока об этом не проговорился сам Уотсон. С тех пор она стала героиней нескольких биографий и олицетворением всех, кто не получил заслуженного признания. Франклин, всегда глубоко преданная данным и фактам, была бы счастлива услышать, что множеству людей важно знать правду о ее весомом вкладе.Было время, когда Леви-Монтальчини умудрялась пронести пару мышей на самолет до Бразилии – разумеется, ради исследований – в своей сумочке или кармане. В годы Второй мировой войны Рита на велосипеде объезжала сельские дома, упрашивая фермеров поделиться куриными яйцами на прокорм ее «младенчиков». На самом деле она исследовала эмбрионы, а бедственное положение было уловкой – просто для исследования нужны были оплодотворенные яйца.

Рэйчел Свейби

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная публицистика / Документальное
Будущее нашего мира. Процветание или гибель?
Будущее нашего мира. Процветание или гибель?

В книгу вошли две удивительно актуальные в наши дни публицистические работы Г. Уэллса – «Новый мировой порядок» (1940) и «Разум на конце натянутой узды» (1945). Писатель и мыслитель, встречавшийся с властителями мира – В.И. Лениным, И.В. Сталиным, Ф.Д. Рузвельтом – и ужаснувшийся новой мировой войне, Уэллс решился дать человечеству свой либеральный рецепт спасения и процветания, а также уберечь мир от роковых ошибок. Этот рецепт, в котором важнейшее значение отведено ликвидации государственных суверенитетов, идеально вписывается в программу нынешней «Великой перезагрузки», разработанной «хозяевами денег» и недавно озвученной Клаусом Швабом, президентом Всемирного экономического форума в Давосе. На примере вполне искреннего, «классического» интеллектуала Уэллса читатель увидит глубокую специфику западного менталитета, благими намерениями которого мостится дорога отнюдь не в «светлое будущее». И сам Уэллс в своей последней работе «Разум на конце натянутой узды» провидел гибель мира, а не процветание, и даже просил себе такую эпитафию: «Я предупреждал вас! Проклятые вы дураки!»С предисловиями профессора Валентина Катасонова.

Герберт Джордж Уэллс , Герберт Уэллс

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное
Выгон
Выгон

Литературный дебют, принесший автору, журналистке Эми Липтрот (род. 1984), премию Уэйнрайта за лучшую книгу о природе за 2016 год и премию британского Пен-клуба за лучшую автобиографию (PEN Ackerley Prize) за 2017-й, – это история о побеге из шумного Лондона на заливные луга Оркнейских островов.Изложенная в форме откровенного дневника, она документирует обретение героиней-повествовательницей себя через борьбу с ложными привязанностями (сигареты – кока-кола – отношения – интернет), которые пришли на смену городским опытам с алкоголем и наркотиками.Когда-то юная Эми покинула удаленный остров архипелага на северо-востоке Шотландии, чтобы завоевать столицу королевства, пополнив легион фриланс-работников креативных индустрий. Теперь она совершает путешествие назад, попутно открывая дикую мощь Атлантического океана и примиряя прошлое с настоящим.То, что началось как вынужденная самоизоляция, обернулось рождением новой жизни. Книга стала заметным событием в современной британской прозе, породив моду на полузабытый уголок шотландского побережья.

Эми Липтрот

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное