Психология горя

Сложную палитру эмоциональных компонентов переживания горя представляют Р. Моуди и Д. Аркэнджел в совместном труде «Жизнь после утраты». По их мнению «горе — это не эмоции, а процесс, вовлекающий различные чувства» [22, с. 91], среди которых называются следующие: покинутость (чувство одиночества, изоляции), гнев, тревога, паника, депрессия (подавленность), страх, досада, сожаление, фрустрация, вина, стыд, зависть, любовь; а также чувства, отражающие как раз процессуальный аспект переживания горя: утешение, смирение или принятие (к ним еще нужно прийти!) В приведенном перечне мы встречаем ряд уже знакомых нам аффективных феноменов. Кроме того, некоторые из перечисленных чувств можно отождествить с определенными эмоциями из числа упоминавшихся выше: депрессию — с печалью и страданием, тревогу — с беспокойством, фрустрацию — с неудовлетворенностью.

Моуди и Аркэнджел приводят разного рода страхи, одолевающие тех, кого постигла утрата. «Люди боятся забыть какие-либо специфические особенности покинувших их близких — облик, голос, манеры. Они опасаются забыть шутки, звучавшие из их уст; секреты, которыми те делились; какие-то особые детали взаимоотношений. Многие упорствуют и сдерживают свои горестные чувства из опасения, что если дадут им волю, то вместе с ними улетучится и память. Для тех, кто видел тяжелую смерть или длительную болезнь, справедливо и обратное — они опасаются, что в памяти их будут преобладать тяжкие воспоминания. Кроме того, имеют значение и проблемы самоконтроля; некоторые полагают, что, дав волю хоть одной слезинке, они безвозвратно утратят контроль над собой и будут рыдать до изнеможения. Мужчины особенно стараются сдерживать свои эмоции, боясь, что плач выдаст их слабость» [22, с. 88—89]. К этому необходимо добавить также страх собственной кончины, который склонен всплывать на поверхность, когда умирает кто-то из близких, так как это событие напоминает человеку, что когда-нибудь то же самое ожидает и его.[1]

Тревога, испытываемая горюющим человеком, иногда бывает столь интенсивной, что разрастается до приступов паники, которые в ситуации потери «сложнее по своему характеру, чем просто паника, поскольку они случаются без видимых причин и внезапно, при этом возникает ощущение близкой гибели или сумасшествия» [22, с. 81]. Досада при переживании горя обычно возникает на почве осознания, что «все кончено», и ничего теперь уже не изменить. В некотором смысле к похожим чувствам относится сожаление, появляющееся, когда отношения с умирающим остались незавершенными. Если люди воспринимают смерть как ошибку, поражение, неудачу, то это служит источником чувства вины и попыток обнаружить то, что можно было бы поправить.

Среди всего, что переживает человек, потерпевший утрату, есть одно чувство, сильно отличающееся от всех остальных своей фундаментальностью и большим позитивным потенциалом (несмотря на страдание) — это любовь. Авторы рассматриваемой работы указывают, правда, на возможное с этой стороны препятствие для процесса переживания утраты. «Эмоциональная любовь создает столь сильную привязанность, что нередко скорбящие относятся к своему горю как к способности удержать эту привязанность» [22, с. 98]. Однако это препятствие преодолимо, и о путях его преодоления мы будем говорить в следующей главе.

Потеря близкого человека, будучи исключительным по своей значимости событием, не только переворачивает текущую жизнь, но также может иметь серьезные последствия и в отдаленном будущем. Смерть близкого пробивает брешь в сложившейся системе межличностных отношений, поэтому именно эта сфера нередко несет на себе печать прошлого несчастья. Одна из возможных здесь проблем связана с блокированием взаимоотношений, подобных тем, которые были с умершим.

Случай из практики