Психология и физиология. Союз или конфронтация? Исторические очерки

Надо все же отметить, что, несмотря на то что Сеченов считает такой путь изучения единственно рациональным и неизбежным, он все же не отрицает и возможности неудачи и прихода к выводам, прямо противоположным ожидаемым. Нельзя не обратить внимания и на весьма любопытную его фразу о наличии психических актов, уклоняющихся по внешнему характеру от типа рефлексов. Не означает ли это, что не все психические акты рефлекторны или рефлексоподобны?

При всей убедительности аргументов И. М. Сеченова, которые он использовал для утверждения своих взглядов на поведение и психику, ему не хватало самого главного аргумента – лабораторного объективного метода исследования.

Поднявшись до распространения рефлекторного принципа на психическую деятельность и рассматривая рефлекс как психофизиологический феномен, И. М. Сеченов не смог изучить конкретные механизмы поведения в связи с отсутствием надлежащего метода. Поэтому ряд его высказываний остался лишь гениальными догадками, взмахом его могучей мысли.

[Батуев, 2004, с. 12].

Важным является высказанное Сеченовым положение, что психология не должна ограничиваться лишь психическими актами, происходящими в сознании человека, но в нее должна входить и его внешняя деятельность, выражающаяся движениями или поступками. «Спросите любого образованного человека, – пишет он, – что такое психический акт, какова его физиономия, – и всякий, не обинуясь, ответит вам, что психическими актами называются те неизвестные по природе душевные движения, которые отражаются в сознании ощущением, представлением, чувством и мыслью. Загляните в учебники психологии прежних времен – то же самое: психология есть наука об ощущениях, представлениях, чувствах, мысли и пр. Убеждение, что психическое лишь то, что сознательно, другими словами, что психический акт начинается с момента его появления в сознании и кончается с переходом в бессознательное состояние, – до такой степени вкоренилось в умах людей, что перешло даже в разговорный язык образованных классов. Под гнетом этой привычки и мне случалось говорить о среднем члене того или другого рефлекса как о психическом элементе или даже как о психическом осложнении рефлекторного процесса, а между тем я, конечно, был далек от мысли обособлять средний член цельного акта от его естественного начала и конца» [1953, с. 131].

И что же из этого высказывания Сеченова должно следовать? Что рефлекторный акт целиком есть психический и что психология должна изучать и внешние проявления психических актов, т. е. моторные (психомоторные) действия? М. Г. Ярошевский, кстати, так это и понимает, заявляя, что «то, что обычно понимается под “психическим”, есть, по Сеченову, лишь “интегральная часть процесса”. Психология же должна изучать цельный процесс» [1958, с. 75].