Психология и космос

Подобное состояние субъективно переживается как неприятное, тягостное, напряженное. Чем-то оно напоминает состояние бойцов перед боем. Любопытны наблюдения участника русско-японской войны профессора Г. Е. Шумкова. Он писал, что накануне боя у солдат, впервые участвующих в сражении, появлялось беспокойство, не свойственная им обычно суетливость в движениях, бойцы чувствовали себя «как бы на иголках» или «как на угольях». У них обнаруживалась повышенная чувствительность к обычным и привычным раздражителям: сапог жал больше, чем всегда, портянка как будто была надета не так, как нужно. По нескольку раз люди переодевались, встряхивались, как будто одежда и снаряжение причиняли им особые неудобства. Пальцы рук оказывались непослушными, курительная бумага рвалась, спички ломались. Солдаты признавались, что у них мысли бегут и сосредоточиться на чем-либо одном трудно. Внешнее поведение, однако, было индивидуальным: одни суетились, другие, наоборот, становились сдержанными, третьи вообще молчали. Людей томила жажда, иногда они испытывали озноб или ощущение жара.

Такое состояние Шумков характеризовал как чувство тревоги или эмоциональную реакцию тревожного ожидания, отличную от обычной эмоции страха.

Эта реакция хорошо известна представителям различных видов спорта — ее образно называют «предстартовой лихорадкой».

У тех, кто впервые прыгает с парашютом, возникают различные эмоции. Одни бледнеют, испытывают сухость во рту и горле, зрачки их расширяются. Изменяется и их поведение: появляется оцепенение, дрожь, заторможенность, они становятся абсолютно безучастными ко всему, что их окружает. Все это лишь проявление страха. «То, что психологически называется страхом, трусостью, боязливостью, — писал И. П. Павлов, — имеет своим физиологическим субстратом тормозное состояние коры больших полушарий, представляет различные степени пассивно-оборонительного рефлекса».

Другие, наоборот, приходят в возбуждение; движения их хаотичны, внимание рассеивается, им трудно сосредоточиться на чем-то одном. Подобное состояние, хоть и редко, может выразиться в форме панической реакции.

Наиболее благоприятной реакцией является так называемое «боевое возбуждение». Его физиологической предпосылкой является определенное уравновешивание усилившихся возбудительных процессов в центральной нервной системе тормозными. В этом случае сочетаются все необходимые для предстоящей деятельности условия: повышение физической работоспособности, обострение процессов восприятия и мышления, сосредоточенность. Космонавты в состоянии «боевой готовности» выглядели более возбужденными, чем обычно, однако не проявляли особой суетливости. Их движения были энергичны и достаточно координированны. Команды они выполняли своевременно и точно. Достаточно высокую эмоциональную устойчивость всех космонавтов можно объяснить, как мы уже говорили, тщательным медицинским и психологическим отбором, а также их опытом летной работы.

Почти все, кто прыгает впервые, отмечают, что, когда стоишь в дверцах или на крыле самолета, очень тягостно смотреть на землю. Обычно говорят в таких случаях: «захватывает дух», «ударяет в голову», «сжимает сердце». Любопытно, кстати, что прыжки с парашютной вышки, которые почти безопасны, опытными парашютистами, вопреки здравому смыслу, эмоционально переживаются гораздо тяжелее, чем прыжки с самолета. По-видимому, это объясняется тем, что при прыжке с вышки есть так называемое «чувство земли», которое ослабевает, когда человек оказывается на гораздо большей высоте. До появления летательных аппаратов люди никогда не наблюдали земную поверхность с такой высоты, и поэтому она воспринимается более абстрактно, кажется менее угрожающей, чем та, с которой падали предки человека.

При командах «Приготовиться!» и «Пошел!» напряжение достигает высшей точки. Именно в этот момент необходимо максимальное волевое усилие, чтобы преодолеть врожденный страх.

Физиологически волевой процесс преодоления эмоции «боязни высоты» можно представить как создание сильного очага возбуждения во второй сигнальной системе.

Слово — сильнейшее средство воздействия на мысли, чувства, желания людей, на их поведение. Это раздражитель, способный глубоко влиять на деятельность человека даже в тех случаях, когда он сам отдает себе приказ.

Но даже оно может оказаться бессильным, когда страх приводит человека в состояние оцепенения. Перед первым прыжком парашютиста раздирают противоречивые чувства: он хочет прыгнуть — и не может.

Показателен случай, описанный заслуженным мастером спорта В. Г. Романюком, который совершил более 3 тысяч прыжков. Как-то ему пришлось иметь дело с врачом, впервые прыгавшим с парашютом.

«Когда самолет набрал нужную высоту и пришел в зону прыжков, — пишет Романюк, — я подал команду приготовиться… Врач вылез на крыло и встал на самом его краю…

— Пошел! — скомандовал я.

Но врач, казалось, не слышал команды. Он застывшим взглядом смотрел в бездну у своих ног и не двигался.

— Вернитесь в кабину! — крикнул я.

Но он оставался в прежней позе, видимо боясь пошевелиться…