Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

4. III «Положение ужасное, но никто из нас еще не падает духом; по крайней мере, мы притворяемся спокойными, хотя сердце замирает каждый раз, как сани застрянут на какой-нибудь заструге... Боюсь, что Отс очень плохо переносит такую напасть... Не знаю, что было бы со мной, если бы Баурс и Уилсон не проявляли такого стойкого оптимизма» (с. 375).

5. III «Никто из нас не ожидал таких страшных холодов... Мы мерзнем на ходу, когда дорога трудная и ветер пронизывает насквозь нашу теплую одежду. Товарищи бодрятся... Положили себе задачей довести игру до конца, не падая духом, но тяжело долгие часы надрываться и сознавать, что продвигаемся так медленно.., страдая от холода, чувствуя себя вообще отвратительно, хотя внешне сохраняем бодрость. В палатке мы болтаем о всякой всячине, избегая говорить о еде...» (с. 376).

7. III «Совсем плохо. У Отса одна нога в очень скверном состоянии. Он удивительно мужественный человек. Мы все еще говорим о том, что будем вместе делать дома».

10. III «У Отса с ногами хуже. Редкой силой духа обладает он; должен же знать, что ему не выжить. Сегодня утром он спросил Уилсона, есть ли у него какие-нибудь шансы. Уилсон, понятно, должен был сказать, что не знает. На самом деле их нет... Погода создает нам гибельные условия. Наши вещи все больше леденеют, ими все труднее и труднее пользоваться» (с. 377).

17. III «Жизнь наша чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объяснил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепился, мы сделали еще несколько миль. К ночи ему стало хуже. Мы знали, что это — конец... Последние мысли Отса были об его матери, но перед этим он с гордостью выразил надежду, что его полк будет доволен мужеством, с каким он встретил смерть. Это мужество мы все можем засвидетельствовать. В течение многих недель он без жалоб переносил тяжелые страдания, до' конца был способен разговаривать о посторонних предметах и это делал охотно. Он до самого конца не терял, не позволял себе терять надежду. Эта была бесстрашная душа. Конец же был такой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться. Это было вчера. Однако утром проснулся. Это была пурга. Он сказал: «Пойду пройдусь, может быть, не скоро вернусь». Он вышел в метель и мы его больше не видели.

Пользуясь случаем хочу сказать, что до самого конца мы не покидали своих товарищей... Теперь мы знали, что бедный Отс идет на смерть и отговаривали его, но в то же время сознавали, что он поступает как благородный человек... Мы все надеемся так же встретить конец, а до конца, несомненно, недалеко» (с. 379).

Дневники и письма Р. Скотта, адресованные к родным, друзьям и английской общественности были найдены на груди замерзшего исследователя. Их нельзя читать без волнения, не испытывая глубокого уважения и преклонения перед мужеством членов экспедиции. В этих документах запечатлена не только трагедия, но и яркая повесть о том, как должны бороться с трудностями настоящие люди.

Адмирал Р. Бэрд возглавлял две экспедиции в Антарктиду в 1929/30 и 1934/35 гг. О психологическом климате во время второй экспедиции он писал: «Наша экспедиция представляла собой дружеский коллектив людей, знавших свое дело и те требования, которые к ним предъявлялись, причем каждый член коллектива работал в соответствии с индивидуальными склонностями ради единой общей цели. Быть может, только такая система свободных товарищеских взаимоотношений могла сплотить различные темпераменты и характеры» (30, с. 169). И в другом месте: «И когда вы чувствовали себя особенно утомленным и унылым, охваченным чувством тоски и одиночества, неожиданное проявление доброты и душевной ласки озаряло окружающий мрак лучами теплоты и света» (30, с. 170).

В 1937 г. в районе Северного полюса была организована полярная станция. Девять месяцев в тяжелых условиях работала и жила четверка папанинцев. В своей книге «Жизнь на льдине» И. Д. Папанин рассказывает: «Работая на льдине, я не раз выражал удовлетворение составом экспедиции. Все жили дружно, не капризничали, избегали ненужных трений, помогали друг другу... У каждого, конечно, есть и свои слабости, и свои индивидуальные человеческие качества, но ничто не мешало нам выполнять большую программу научных работ, которая нам были поручена советской наукой, нашим правительством» (140, с. 15).