Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Врачи были одними из первых, кто стремился не только проникнуть в духовный мир человека, но и определить заболевание по выражению лица. Анализируя выражение лица, основоположник научной медицины Гиппократ точно ставил диагноз при ряде заболеваний. В современные учебники по терапии прочно вошел симптом «лицо Гиппократа», характерное для воспаления брюшины — заостренные черты, запавшие глаза. В обиходной речи врачей нередко можно услышать термин «омега меланхолика», говорящий о переживаниях скорби: на лбу поперечная складка, внутренние концы бровей приподняты, углы рта опущены, в глазах безысходная тоска. В 1971 г. в помощь врачам В. В. Куприянов с соавторами (96) издали атлас «Лицо больного», в котором представлены типичные выражения лица при целом ряде заболеваний.

У акцентуированных личностей (в крайних проявлениях — у психопатов и душевно больных) в связи с инертностью их психических состояний характерологические особенности отражаются в экспрессии лица более ярко, чем у других ладей.

Швейцарский психиатр Л. Зонди сделал очень большое количество фотопортретов больных эпилепсией, шизофренией и с двигательной заторможенностью (кататоническая форма), людей с маниакальными, паранойяльными и депрессивными синдромами, а также лиц с истерическими, возбудимыми и конформными чертами характера.

Л. Зонди фотографировал людей не в остром стационарном периоде, а в состоянии временного ослабления болезни (ремиссии) и в обычной одежде. Эти фотографии он предъявлял экспертам и просил их называть характерологические особенности этих лиц. Из большого количества фотографий было отобрано только сорок восемь, которые он разбил на восемь серий (по шести в каждой) — в соответствии с акцентуацией, свойственной заболеванию. Причем фотопортреты были подобраны так, что половина из шести в каждой категории была привлекательна для усредненного человека, а другая половина — отталкивающая. За каждой категорией (группой) фотопортретов стояла определенная социально значимая программа поведения, в основном совпадающая с общепринятыми в психиатрии характеристиками личности, которые улавливались интуитивно.

Так, для маниакальных характерна веселость, общительность, быстрота реагирования, назойливость. Для депрессивных — тоскливость, медлительность, замкнутость, безынициативность. Для паранойяльных — одержимость идеей, целеустремленность, настойчивость, стеничность, властность. Для кататоников — замкнутость, эмоциональная холодность, сдержанность. Для истериков — эгоцентричность, лживость, демонстративность, капризность. Для эпилептиков — педантичность, мелочность, аккуратность, вязкость, в сочетании с льстивостью и взрывчатостью. Для конформных — уступчивость, доброжелательность, общительность, умение подстраиваться, а для возбудимых — взрывчатость, склонность к конфликтам, драке и насилию. Возможность использования фотографического портрета как стимульного материала была предвосхищена Ф. М. Достоевским.(«Стимульный материал» — фотографии, картины, пятна и т.д., которые у испытуемых активизируют воображение, мышление и другие психические процессы, а также вызывают эмоциональные переживания). Техника фотографирования в середине XIX в. не могла выявить все возможности фотопортретов вследствие статичности и длительной экспозиции. Но несмотря на это, Ф. М. Достоевский показал возможности фотографии для создания психологического портрета личности в тех случаях, когда в редкие мгновения «человеческое лицо выражает главную черту, свою самую характерную мысль». Примером тому может служить интерпретация Ф. М. Достоевским характерологических особенностей девушки по фотографии в романе «Подросток», которую можно отнести к кататонической группе женщин: «Это тоже была фотография... — лицо девушки, худое и чахоточное и, при всем том, прекрасное, задумчивое и в то же время до странности лишенное мысли. Черты правильные, выхоленного поколениями типа, но оставляющие болезненное впечатление: похоже было на то, что существом этим вдруг овладела какая-то неподвижная мысль, мучительная именно тем, что была ему не под силу».

Возьмем одну характеристику А. П. Чехова, сделанную на основании фотографии: «это была семейная группа: тесть, теща, его жена Ольга Дмитриевна, когда ей было двадцать лет, и он сам в качестве молодого, счастливого мужа. Тесть, бритый, пухлый, водяночный тайный советник, хитрый и жадный до денег, теща — полная дама с мелкими и хищными чертами, как у хорька, безумно любящая свою дочь и во всем помогающая ей; если бы дочь душила человека, то мать не сказала бы ей ни слова и только заслонила бы ее своим подолом. У Ольги Дмитриевны тоже мелкие и хищные черты лица, но более выразительные и смелые, чем у матери; это уже не хорек, а зверь покрупнее» (рассказ «Супруга»).