Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Галлюцинаторно-параноидальные формы психоза по А. Н. Бунееву разделяются на две группы: первая группа — лица с нестойкими, фантастическими бредоподобными идеями преследования и величия и причудливыми стилизованными галлюцинаторными переживаниями, являющимися скорее яркими представлениями (чаще зрительными, чем истинными галлюцинациями); вторая группа — лица с галлюцинаторно-параноидальными психозами, развивающимися преимущественно в одиночном заключении. Для этих психозов характерно преобладание слуховых галлюцинаций, протекающих при формально не расстроенном сознании. Именно эту группу и выделил Э. Крепелин под нозологическим названием «тюремный психоз», подчеркивая, что в этой группе психозы развиваются у лиц, наследственно не отягощенных и не обнаруживающих в прошлом признаков дегенеративной конституции, что позволило ему установить причинную связь между ситуацией и развитием психоза.

П. Б. Ганушкин указывал на две причины, больше всего способствующие развитию галлюцинаций и параноида у заключенных: 1) нахождение под подозрением в совершении какого-нибудь преступления и 2) изолированное положение. Он писал: «При наличии сколько-нибудь выраженных астенических черт в складе личности (неуверенность, тревожность) у человека, имеющего за собой какие-нибудь подлежащие скрытию обстоятельства, очень легко развиваются опасения слежки, подглядывания, подслушивания и т.д. Естественно, что там, где возникает уже реальная опасность, особенно у людей скрытных, подозрительных, эмоционально неустойчивых, легко развивается и настоящий параноид: человеку кажется, что окружающие люди говорят только о нем, он видит их перемигивания, подаваемые ими друг другу знаки, слышит предостерегающие и угрожающие голоса, замечает всюду следящих за ним сыщиков и т.д. В резко выраженных случаях, особенно в подследственном заключении, вся картина окружающей действительности меняется, появляются более или менее обильные слуховые галлюцинации, иногда развивается даже и некоторое нарушение сознания» (46, с. 200).

А. Н. Бунеев анализирует несколько случаев развития галлюцинаторно-параноидных психозов у лиц, находящихся в условиях одиночного заключения. Характерной особенностью здесь является то, что во всех случаях психические расстройства развивались у заключенных, находящихся под следствием, тогда как развитие психических картин указанной группы не наблюдалось при отбытии срока в местах заключений после вынесения приговора. Этот факт он объяснил тем, что заключенные из одиночного заключения попадали в колонии, в которых работали совместно с другими людьми. Что касается условий следственного заключения, то вполне понятно, что по самим условиям следствия порой невозможно избежать травмирующих моментов, связанных с одиночным заключением.

При развитии реактивных галлюцинаторно-параноидальных состояний у лиц, находящихся в одиночном заключении, как считает А. Н. Бунеев, можно заметить стремление к уходу от травмирующей ситуации. В таких случаях наблюдается как бы самопогружение в сферу фантазий, имеющих часто и реальный характер. Уход от реальности при этом осуществляется в форме своеобразного аутизма, сопровождающегося снижением активности сознания. Ориентировка у таких больных не нарушается, как у лиц с истерическими реакциями, но нередко имеет как бы двойственный характер: больные формально ориентированы в окружающей обстановке и в то же время часто переживают эту обстановку как нереальную, искусственную. В указанных случаях проявляется настоящая патология переживания. Если содержание переживаний имеет комплексный характер (обвинение в различных преступлениях и т.д.), то оформление их носит психотический характер и выражается в виде феноменов, встречающихся обычно при настоящих галлюцинациях. В клинической картине «тюремного психоза» на первый план выступает вербальный галлюциноз. «Голоса» обычно носят множественный характер. Они принадлежат знакомым или следователю. «Голоса» то угрожают, то что-то одобряют и т.д. Наряду с галлюцинациями во всех случаях имеются и бредовые идеи преследования, «переделки» и т.д. Бредовые идеи очень часто представляют собой лишь интерпретацию галлюцинаторных переживаний.

Аффективный фон, на котором развертывается психопатологическая симптоматика, всегда достаточно живой. В большинстве случаев у больных наблюдается депрессия с оттенком страха и тревоги, в меньшинстве — повышение настроения.

Галлюцинаторные переживания у больных часто появляются и усиливаются по ночам. Чрезвычайно интересно отношение личности больного к патологическим симптомам при развитии «тюремного психоза». Во всех случаях психотическая симптоматика не осваивается личностью, не сливается с ней, а противостоит ей как нечто чужое, приходящее извне. Личность борется с наплывом патологических переживаний и временами становится над ними; в такие моменты появляется критическое отношение к психическим переживаниям.