Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Деятельность не только летчиков и космонавтов, но и многих других специалистов протекает в закрытых, изолированных помещениях и кабинах (пост управления электростанций, пульт управления запуском ракет из подземных бункеров и т. д.), что резко снижает обычный поток раздражителей из внешней среды (световые и температурные колебания, звуки, издаваемые пением птиц, шелестом листьев, говором людей и т. д.). Малый объем кабин водительских профессий (шофера, летчика, машиниста локомотива и т. д.) и фиксированная поза в течение длительного времени приводит к ограничению подвижности, что резко уменьшает афферентациию со стороны мышц тела. Помещения диспетчеров и кабины операторов обычно заполнены тихим гудением приборов и равномерным шумом работающих энергоустановок. Неблагоприятное действие монотонной обстановки усиливается в работе представителей многих профессий однообразными раздражениями вестибулярного аппарата покачиванием (корабельные специалисты, летный состав, шоферы, машинисты др.), что способствует развитию гипнотических фаз и глубокого сна.

Таким образом, мы видим, что в самой структуре операторской деятельности заложено требование поддерживать интенсивность внимания и готовность к действию на высоком уровне, в то время как в конкретных условиях работы имеются факторы, влияющие на снижение этой функции. Монотонность обстановки ведет к потере эффективности управления, а иногда и к авариям.

Это случилось в лондонском метро 28 февраля 1975 г. В часы пик поезд, который вел машинист Л. Ньюсон, пройдя конечную станцию «Мургейт», врезался в тупик туннеля. Удар был такой силы, что 15-ти метровый головной вагон, забитый до отказа людьми, смяло до 5-ти метров. Туннель оказался забитым грудой искореженного металла с сотнями трупов.

Было выяснено, что несмотря на красный свет, поезд не сбавляя скорости влетел в туннель, протаранив кирпичную стенку тупика. Вскрытие трупа машиниста показало, что он управлял поездом в здоровом состоянии. Инженер Э. Бард, стоявший на платформе, когда поезд, минуя станцию, помчался в «туннель смерти», рассказывает: «Я видел водителя через стекло кабины. Его руки были на рычагах управления, но он сидел неподвижно, точно парализованный, в застывшей позе, с широко раскрытым глазами и каким-то отрешенным взглядом. Меня это сильно поразило». Причина катастрофы была объяснена тем, что в результате монотонии у машиниста развилось гипнотическое состояние.

Из практики вождения транспорта достаточно хорошо известен гипнотический сон с открытыми глазами. Здесь мы имеем дело с одной из фаз гипнотического состояния, когда происходит расщепление связей между чувственным восприятием сигналов и их логическим осмыслением, между принятием решения и действием. Но управление транспортным средством осуществляется обычно при абсолютно благоприятных условиях. Усложнение обстановки застает человека в этом состоянии врасплох, и он не успевает предотвратить аварию. При расследовании аварии опытный машинист рассказал: «Я хорошо видел желтый сигнал, затем красный и то же время не мог пошевелиться. Оцепенение исчезло, когда я врезался в хвост впереди идущего состава». Видимо, аналогичное гипнотическое состояние развилось у машиниста, по вине которого произошла катастрофа в лондонском метро.

Гипнотическое состояние, когда человек все видит и понимает, но не может активно действовать, воспроизводится в экспериментах как на людях, так и на животных. И. П. Павлов в опытах с собаками в условиях монотонии неоднократно наблюдал такую сцену: собака с жадностью смотрит на предлагаемое ей мясо, у нее течет слюна, но взять пищу в рот не может. Это происходит, когда процесс торможения захватил только двигательную область коры полушарий.

10.3 Пароксизмы сна

Сон не только определенная полоса суточного повеления: в большей или меньшей степени он вкраплен во всю нашу жизнь, даже в самые бодрствующие состояния ее. С этой точки зрения можно сказать, что абсолютного бодрствования нет.

П. П. Блонский

В условиях сурдокамеры нами проводился широкий комплекс исследований работоспособности, физиологических и психологических функций испытателей и космонавтов. При работе на тренажере, имитирующей операторскую деятельность, у некоторых космонавтов пароксизмально возникали перерывы в операторской деятельности с развитием сна продолжительностью 30—50 секунд (что отчетливо фиксировалось на ЭЭГ). Причем возникновение сна испытуемыми не осознавалось. Эти исследования позволили в ретроспективном плане оценить перерывы деятельности летчиков во время полета, которые направлялись в госпитали с не выявленными нарушениями сознания во время полетов.