Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Перед прохождением исследования нервно-психической устойчивости испытуемого С. между аппаратной и сурдокамерой была несколько снижена звуковая изоляция. Во время опыта в камеру проникали различные приглушенные звуки. Испытуемый в форме репортажа должен был сообщать обо всем услышанном. В ряде случаев, когда он знал, что происходит вне (скажем, электрофизиологическая запись), он достаточно точно воспринимал шумы и разговоры в аппаратной. Когда обстоятельства были ему неясны, он допускал грубые ошибки. Так, он неправильно оценивал смысл разговоров, не узнавал голоса, а шум работающего электромотора в аппаратной воспринимал как магнитофонное воспроизведение песни в исполнении Робертинно Лоретта. В правильности своих восприятий испытуемый был твердо убежден.

Мы отнесли описанную форму обманов чувств к иллюзиям, связанных с восприятием раздражителей, информационная характеристика которых была недостаточна для их четкого восприятия. Правильной классификации данного феномена способствовал метод репортажа, без чего обманы чувств испытуемого или не были бы вскрыты, или могли быть истолкованы как галлюцинации.

В появлении иллюзий при восприятии раздражителей с недостаточной информативной характеристикой большую роль играет установка. Согласно Д. Н. Узнадзе, наличие установки, подготовленности проявляется в самых различных видах деятельности, в том числе и в восприятии. Подготовительным моментом возникновения иллюзий у космонавтов служит, по нашему мнению, интерпретация ситуации в целом. Причем она может осуществляться и на подсознательном уровне. Вначале космонавты опознают то или иное «вторичное» явление, которое позволяет различать разрешающая способность глаза (инверсионный след самолета, кильватерный след корабля и др.), а затем начинают «видеть» объекты, породившие эти явления (самолет, корабль и т. д.), хотя эти объекты теоретически невозможно различить из космического пространства. Так, астронавт Купер рассказывал, что разглядел паровоз, заметив сначала его дым. В дневнике космонавта В. Лебедева находим: «В Ла-Манше в солнечном блике его свинцовой поверхности воды видно большое количество кораблей... Следы от них в виде стрел и усов, как от жучков-водометов в ручье». Подобным психофизиологическим механизмом можно объяснить появление иллюзии у В. Севастьянова, который, пролетая над Сочи, среди кипарисов «увидел» свой небольшой дом. «Для привязки, — рассказывал он после полета, — я находил Адлер, а чуть-чуть дальше уже видел и сочинский порт. А прямо по оси главного причала, чуть выше, у основания телевышки, находил и свой дом» (158, с. 23). То, что распознавание «вторичных» признаков того или иного явления может вызывать отчетливое представление в какой-то мере подтверждают эксперименты Д. П. Рейтенберга. Испытуемым на мгновение предъявляли изображение лица без глаз. Однако последние воспринимали изображение как полное, т. е. с глазами, причем «глаза» оказывались такими же живыми впечатлениями, как и другие элементы лица. В эксперименте отчетливо прослеживается, что испытуемые вначале обнаруживают отличительные признаки лица, а затем «бессознательное умозаключение» (Г. Гельмгольц) обуславливает иллюзию восприятия глаз на этом лице.

В возникновении иллюзий при восприятии объектов с недостаточной информативной характеристикой сказывается и предшествующий профессиональный опыт. В этой связи представляет интерес фрагмент диалога между астронавтами А. Стафордом и Б. Сернаном во время полета на «Джемени-9»:

— «Сернан. Я могу различить авиабазу Эдварс и острова.

— Стаффорд. Видишь Ф-4 (тип самолета. — В.Л.) поблизости от взлетно-посадочной полосы? (Стаффорд служил на этой базе).

— Сернан. Да вижу».

Мы уже говорили, что различить самолет невооруженным глазом в этих условиях невозможно, а утверждать, что видел именно Ф-4, вообще фантастично.

При восприятии объектов зависимость иллюзий от принудительного влияния предшествующего опыта Г. Гельмгольц объяснял повторяющимися множество раз и потому упрочившимися ассоциациями. В одной из лекций И. П. Павлов спрашивал: «Сами знаменитые бессознательные заключения Гельмгольца... не суть ли истинные условные рефлексы?»

Дальнейшие исследования показали, что восприятие формы, величины, пространственного положения предметов достигается путем установления сложных функциональных рефлекторных связей, а также связей между анализаторами, причем в процесс восприятия органически включен предшествующий опыт человека.