Власть имущие в России хорошо знали, что внутреннее сопротивление русской души можно обуздать только беспощадными мерами. От опричнины Ивана Грозного берет начало система безопасности и полицейского шпионажа вплоть до ЧК, НКВД, КГБ и ФСБ. Ни один европеец не способен выдержать такой гнет не надломившись. Русские же перетерпели это время и обладают неисчерпаемыми силами, чтобы перевоплотиться в «нового человека».
Важное место в объяснении многих черт русского характера исследователи отводят природным факторам.
Марк Давыдов писал: «В холодную зиму каждое открывание двери – есть репетиция смерти. Русские не боятся смерти, поскольку каждый день – борьба. Жалко умереть и жалко не умереть».
Русский национальный характер всегда представлял интерес для иностранных исследователей. Целые институты в США и Европе изучали нас с разными целями. Например, во время второй мировой войны немцы изучали нас с целью победить. Представляет интерес докладная записка высшему немецкому командованию Вильфрида Штрик-Штрикфельда «Русский человек» (Немцы о русских, 1995). Он писал: «В психологической структуре русского человека наталкиваешься на огромное богатство чувств и аффектов, импульсов и волевых порывов, которые играют решающую роль в его поступках. Чрезмерная интенсивность чувств и эмоций, частая и внезапная смена самых противоречивых настроений являются его характерными чертами. Мы наблюдаем у русского наряду с животной грубостью нежнейшее участие, наряду с глубокой верой сухой материализм. Наблюдаемые противоречия в душе русского являются и его слабостью, и его силой; он сознает это, но не находит в себе силы сгладить эти противоречия, а может быть, и не хочет этого. Поэтому русский представляет собой прототип резко выраженного противоимпульса, который после «да» ставит еще более сильное «но». Часто это производит на немцев непонятное впечатление».
Столкновение противоречий подтверждает более высокое достоинство русского по сравнению с западным европейцем. Л.Н. Толстой писал: «Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, умом и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства и знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо.
Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен потому, что ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, что можно знать что-нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая есть абсолютная истина» (Толстой, 1986).
Исключительно важное значение пространственному фактору в жизни этноса придает Л.Н. Гумилев. Это видно хотя бы из того, что свою вторую докторскую диссертацию он защитил по географии.
Одним из важнейших элементов анализа роли пространства в жизни этноса в концепции Л.Гумилева является