Психология социализма

Одно время англичане, думая, что они смогут окончить войну лишь совершенным уничтожением буров, приняли для достижения этой цели очень действенные меры. Всюду, куда проникали их отряды, деревни, фермы и жатвы сжига­лись, жители, в том числе женщины, старики и дети, уводились в плен. Их помещали в особых оградах, называемых «сборными лагерями», где полуголые, открытые всякой непогоде и получая заведомо недостаточное количество пищи, они очень скоро умирали. Число пленников в сентябре 1901 г. равнялось 109.000, а по официальным статистическим данным годовая смертность в июне была 109 человек на тысячу, в июле — 180, в августе — 214 и в сентябре — 264 на тысячу. Прогрессия ясна. С детьми (имея в виду будущее), устроили так, чтобы их смертность была еще выше: она дошла до 433 на тысячу, а это значит, что если бы война продолжилась еще два года, то дети исчезли бы совсем. Стои­мость пропитания этого населения составляла по документам, доставленным английскими газетами, 19 сантимов в день на каждого.

Все это весьма важные истины, скрывать которые нет никакого интереса, и само желание скрыть чрезвычайно опасно. Для всякого, я думаю, будет достаточно очевидно, что испанцам оказали бы большую услугу, убедительно внушив им двадцать пять лет тому назад, что как только они будут достаточно ослаблены внутренними раздорами, сразу какой-нибудь народ воспользуется первым представившимся предлогом, чтобы овладеть их последними ко­лониями и сделает это без труда, несмотря на молитвы монахов и покровительство католических святынь. Быть может, тогда они поняли бы, как было бы для них полезно устраивать поменьше революций, произносить меньше речей и организовать свою оборону так, чтобы всякая мысль о нападении отпадала сама собой. Маленький, но дос­таточно энергичный народ всегда сумеет отлично защитить себя. Многие нации затрачивают ныне целую треть своего бюджета на военные расходы, и эта страховая премия против нападения их соседей оказывалась бы, конеч­но, не чрезмерной, если бы только она расходовалась всегда надлежащим образом.

§ 3. БОРЬБА ОБЩЕСТВЕННЫХ КЛАССОВ

Коллективисты приписывают своему теоретику, Карлу Марксу, удостоверение того факта, что в истории господ­ствует борьба между классами из-за экономических интересов, а также утверждение, что борьба должна исчезнуть вследствие поглощения всех классов одним рабочим классом.

Первый пункт — классовая борьба — вещь общеизвестная и старая, как мир. Уже в силу одного неравного рас­пределения богатств и власти, являющегося последствием естественной разницы в способностях и даже просто в общественных потребностях, люди всегда делились на классы, интересы которых неизбежно были более или менее противоположны друг другу, что вызывало борьбу. Но мысль, что эта борьба может прекратиться, — это такое химерическое представление, которое противоречит всякой действительности и осуществления которого никак не следует и желать. Без борьбы живых существ, рас и классов, одним словом, без всеобщей войны человек никогда не вышел бы из первобытного дикого состояния и не возвысился бы до цивилизации.

Значит, склонность к борьбе, руководящая, как мы уже видели, отношениями между животными и между наро­дами, управляет также взаимными отношениями между индивидами и между классами.

«Стоит только, — пишет Б. Кидд, — посмотреть вокруг себя, чтобы увидеть, что постоянное соперничество че­ловека с подобными себе становится преобладающей чертой нашего характера. Ее можно найти во всех частях социального здания. Если мы рассмотрим побуждения ежедневных действий, как наших, так и окружающих нас лиц, то должны будем признать, что первой и главной мыслью большинства из нас является вопрос, как защитить себя среди общества. Технические орудия промышленности смертоноснее мечей».

И эта борьба происходит не только между классами, но и между индивидами одного и того же класса, и в по­следнем случае, как и в природе, она является самой ожесточенной. Сами социалисты, хотя иногда и объединенные одной общей целью — разрушением современного общества, не могут в собраниях своих обойтись без самых шум­ных разногласий.

Борьба теперь более ожесточенна, чем когда-либо. Такая ожесточенность явилась вследствие многих причин и, между прочим, вследствие того, что мы преследовали призраки справедливости и равенства, природе неизвестные. Эти пустые формулы причиняли и будут причинять человеку больше зла, чем все бедствия, на которые он обречен судьбой.

«Не существует, — пишет вполне верно Буж, — социальной справедливости, потому что сама природа неодина­кова. Несправедливость и неравенство начинаются с колыбели.

От колыбели до могилы естественное неравенство шаг за шагом следует за человеком, в течение всей его жизни произвольно сокращая или увеличивая ее благополучие или тягость.